Конечно, мы в отделе это обсудили. Коммерческий клиент, оплата есть – он что хочет, то и может писать. Я делаю свою техническую работу.
Звонок от Ф.
– Как вам моя книга?
Пришлось уходить от ответов, откатить назад свою учёность и обозначить огромный корректорский объём работы. Я корректор (была) – это не редактор. Ниже. Хотя, документы не дадут соврать: почти все 300 страниц не только корректировала, но и по-редакторски правила, переписывала предложениями, абзацами. Нельзя выпускать в свет для людей такое позорище. А вдруг кто-то его книгу прочтёт? Пусть и с минимальным шансом. Более «грязной» рукописи даже у учащихся младших классов сложно представить.
Ф., со своим раздутым эго, звонил почти ежедневно. Всех в типографии донимал разговорами. Пугал прислать вторую «книгу».
Пришлось дважды внимательно перечитывать этот бред. Рабочее насилие. Мои мозги страдали, ядовитое.
– Как это обратно «разчитать-развидеть»?! Кровь из глаз!
От корректуры второй книги Ф. я заблаговременно официально отказалась. Даже при условии вычета из зарплаты (оклад был минимальный по стране, но я не готова плодить безумие в массах – мне здоровый разум и чистая совесть долгосрочнее останутся важнее денег).
Типография оказалась солидарна со мной. Тяжёлый клиент «доктор наук» Ф., платит, но с ним хуже, чем без него. Ту «книгу» выпустили. Уже без меня.
Ф. подписывается как доктор наук, не являясь даже кандидатом. А сколько таких людей, которые дискредитировали и обесценили научную деятельность в отечестве – не счесть.
– Репутация? Не слышали.
Кому я доверяюсь, не проверяя?
Кому я доверяю своих детей, родственников для обучения, лечения?
Мы живём в такое время, когда рак проще вылечить, чем ликвидировать последствия деятельности рьяноактивных пиар-менеджеров. Безграмотность и ошибки людям нередко жизни стоят.
Я не ставлю диагнозов – нет квалификации, но многое из поведения Ф. по симптоматике было похоже на шизофрению.
Именно тогда пришла в голову идея: установить мини-типографии в каждом доме престарелых и при психиатрических клиниках. Как при вузах сделали.
Писательство хорошее занятие: стимулирует чтение, грамотность. Люди жаждут самореализации и каждому есть что рассказать о себе. Только бумагу жаль. Но, для терапевтической помощи посредством саморефлексии, персонам с отклонениями в психике работать с собственными текстами было бы полезно для здоровья.
Здоровье – это успех.
Бесовщина начинается со лжи.
***
Несколько лет назад я начала практиковать свой метод Longread-терапию. При сильных эмоциональных потрясениях хваталась за ручку и бумагу, как за спасательный круг. После того, как мысли из головы материализовывались в виде букв на бумаге, становилось легче. Как будто я избавлялась от эмоциональной памяти, от когнитивных ранений. «Оперативка» освобождалась.
После того, как перечитаешь своё отрефлексированное на бумаге описание состояния несколько раз, начинает потихоньку отпускать острота и боль. Кажется, что проживая на бумаге 2,3,5 раз то, что крутится в голове, начинаешь спокойнее сживаться с ситуацией, принимать произошедшее. С «диагнозом» нужно переспать.
Однажды в руки попался блокнот с моими эмоциональными лонгридами 5-7-летней давности. Я перечитала. Уже не больно, я даже могла, читая, улыбнуться, но не причинам и боли от ситуаций, а тому, что ДАЖЕ ЭТО прошло и зажило. Однако показывать именно те записи мне точно никому не захотелось бы, и я их без сомнения уничтожила.
