Пани Альжбета ошибалась, думая, что градоправитель разделяет её страсть к садоводству. Всякие цветочки и клумбочки он считал напрасной тратой времени и сил. То ли дело огород! В саду своего городского особняка собственноручно вскопал несколько грядок и каждый год засаживал их огурцами, картошкой, горохом, луком и чесноком. В маленькой теплице у него было местечко для помидоров и перцев. Работу на участке Пшемислав слугам не доверял, и показывал свой маленький рай только избранным людям.
– Почему бы вам не пригласить пани Божену?
– Ревнуете? – бровь мужчины взметнулась вверх, а в синих, как море на закате, глазах заплясали искорки. – Я польщён.
– Не дождётесь! – девушка гордо вскинула голову.
– Как я полагаю, ваш ответ «нет»?
За поворотом показалась пара. Юная девочка и её кавалер, заметив, кто стоит у них на пути, повернули назад, будто их не видели.
– Насколько я помню, – в тон ему ответила девушка. – Я уже сказала, что думаю о вашем щедром предложении!
Пшемислав захохотал.
Стефа попятилась.
– Я вам говорил, что гордость – это привилегия богатых и сытых?
– Цитируете классиков?
– Я? Упасите боги! Но теперь столько понаписали. Попробуй что-нибудь сказать и обязательно окажется, что где-то это уже было!
– Да идите вы… в огород! – Стефании сейчас очень хотелось забыть, что она воспитанная девушка.
– Огрызаетесь? Люблю строптивых козочек!
Он не прикасался к ней, даже с места не сдвинулся, а ощущение было, будто всю её облапали грязными руками. По губам мужчины скользнула ядовитая улыбка.
Ведь они одни. А девушки… так трогательно беззащитны. И согласие можно получить и так, после, постфактум, как говорится. Когда выбора у неё уже не останется.
Может, Стефа слишком испорченная, ведь по мнению гувернантки, приставленной к ней дядюшкой, такие мысли в голове юной паненки водиться не должны. Девушка сглотнула вязкую слюну и попыталась сделать ещё один шаг назад.
Пан Пшемислав Левандовский в Гдыньске и волости первый после короля, а король далеко. Если кто и появится, то предпочтёт сбежать куда подальше, как та парочка.
Словно в страшном танце Пшемислав двинулся к ней.
За намерения ещё никто на плаху не попал. Если только это не государственная измена, тут как-то всегда были другие критерии. Но, видно, жители поднебесных чертогов решили исправиться, и на сегодня испытания закончились.
Сбоку что-то затрещало, полетели поломанные ветки и оборванные листья, и между Пшемиславом и его жертвой свалилось тело.
Глава 3. В которой вечер длится слишком долго
Тело, распластавшееся морской звездой на садовой дорожке, признаков жизни не подавало. Даже когда Стефа, преодолев страх, потыкала его мыском туфельки, оно лишь соизволило замычать.
– Вот ведь пьянь болотная! – скривился градоправитель, брезгуя даже прикасаться к незнакомцу.
– Простите, если я вам помешал, – раздалось у него под ногами. Парень поднялся на четвереньки и бодро начал шарить руками по земле. – Но здесь такие удивительные Calliteara pudibunda. Не мог устоять… И, кажется, я её раздавил. Или всё-таки нет? Вы не видели? Такая розоватая, а на кончике хвостик из волосков пунцового цвета. Если видели, не вздумайте прикасаться! Ядовитая! Аж жуть!
– Так ищите вашу гусеницу в другом месте!
– Не могу! Я обещал профессору добыть корм для его канарейки. Он жуть как расстроится, если птичка останется голодной. А вы хоть раз слышали голодную канарейку? Поверьте, пан… простите, не знаю вашего имени.
