У людей нет кличек - страница 7

– Прекрасно, очень жаль, что ты не пошла.

– Многое пропустила?

– Конечно, – улыбнулась я и ушла в свою комнату, в истеричном поиске личного дневника.

В июле я встречала Франко всего несколько раз, и все эти разы он был вежлив, улыбчив и крайне дружелюбен. Ничего не менялось, даже его старая, поношенная одежда, местами рваная, местами в пятнах. Он часто сидел в магазинах на ступенях, и однажды я не удержалась и села рядом. Что-то в нём цепляло. Может, добродушие? Может слишком искренняя открытость? Или просто это был первый человек, который заинтересовался мною? Я не знаю, но мне не хотелось, чтобы наши разговоры прекращались.

– Где ты живёшь? – спросила я.– И почему ты вечно здесь?

– Потому что ты вечно ходишь в этот магазин, и я не знаю, где смогу увидеть тебя ещё.

– Так, где ты живёшь, Франко?

– Трейлерный парк, – улыбчиво ответил он. Ещё одно качество, от которого я была в восторге. Он не имел стеснения. Он не обижался на слова, которые могли спровоцировать других. Потому что он был иным, новым и свежим для моего понимания. Я знала, что влюбилась, когда впервые увидела его. Инцидент на озере лишь подтвердил мои чувства. И теперь я жила ожиданием чего-то странного, но грандиозного.

– В трейлерном парке давно никто не живёт, – я вспомнила старые газетные заголовки о закрытии парка. О том, что там вечно ошивалась полиция. Неоднократно там задерживали странных личностей.

– Да, только я и мои друзья.

– Твои друзья? И много вас? – меня интересовало всё. Больше, просила я, больше информации. Я хотела, чтобы он говорил, не останавливался ни на секунду.

– Около 20 человек. Если буду считать, то обязательно собьюсь.

– Твои друзья похожи на тебя?

– Ещё как, Малена. Не будь они похожи на меня, разве мы стали бы друзьями? Приходи на любые выходные. Хоть утром, хоть вечером. В это время мы всегда там, в своих укромных уголках.

Франко казался мне самым живым из всех, кого я знала. Он двигался раскрепощённо, мог взмахнуть рукой или сесть на землю прямо посреди тротуара. На тихие перешёптывания он отвечал, что «закон не может запретить мне сидеть здесь, поэтому единственное, что неуместно – их взгляды. Моя Малена, хоть ты меня понимаешь». Он словно радовался каждому дню, он улыбался солнцу, говорил насколько насыщенный мир, если забыть о стеснении и выбросить из головы всё, что тревожит.

– Я отношусь ко всему с простотой, а она платит мне в ответ, милая-милая Поппи, – он приложил ладони к моим вискам, закрыл глаза, протяжно свистнул, а затем вновь заговорил.– Ветер, когда ты будешь слышать только его, тогда исчезнут проблемы.

– Ветер не сдует проблемы.

– Конечно, нет. Но ты разучишься их слышать, – он погладил меня по щеке и в одну из таких встреч подарил широкий сплетённый цветной браслет, с двумя вшитыми маленькими пёрышками, что колыхались и щекотали кожу каждый раз, как я шевелила рукой.

Франко любил танцевать, бывало, он прятался за деревом, пока я не вижу его, а потом резко выскакивал и кружил меня.

– Мне семнадцать, – наши темы никогда не касались возраста, поэтому я сказала то, что должна была.

– А мне двадцать девять. Ух ты! – он вытаращил глаза так сильно, как только мог.– Это много для тебя?

– Нет, конечно, нет, – я засмеялась, он делал всё, чтобы добиться моих эмоций.

– Нет? Это прекрасно, потому что цифры не показывают наш истинный возраст, дорогая Поппи. Я был бы сильно огорчён, если бы ты думала по – другому.