У меня есть 200$ – я поехал вокруг света - страница 13

Знакомство с Андреем оказалось очень радостным и дружелюбным. Когда я приехал в хостел за две минуты до закрытия, из дома вышел пузатый невысокий неухоженный мужчина с сигаретой во рту и уставшим голосом, безо всяких приветствий сказал:

– Ну и чего ты приехал? Мы тебя вчера ждали.

Я опешил от такого гостеприимства и даже не нашелся, что ответить.

Он продолжил:

– Ладно, иди внутрь, завтра с тобой разберемся.

Это был Андрей, хозяин хостела. То, что с ним будет тяжело общаться, стало понятно еще после нашей первой переписки, когда моя самопрезентация вылилась в его скептическое: «Ну, я смотрю, ты ничего особенного не умеешь… ну да ладно, приезжай». Вот я и приехал. Туда, где меня, как оказалось, совсем не ждали.

Андрей – человек очень специфичный, но не плохой, хотя и пытается таким показаться тем, кто приехал ему помогать. Многое повидавший, себя испытавший и во многом реализовавший; человек, для которого нет слова «невозможно», он по-прежнему остается злопамятным мизантропом и социопатом с нестабильными настроениями, которого очень легко вывести из себя. Бухгалтер и программист по образованию. Уважает только тех, кто старше него или что-то умеет. А все остальные – пушечное мясо, которое можно пустить в расход, либо ученики, которых можно чему-то научить, а потом гордиться тем, что это именно ты выучил. Слабое сломается, а сильное вырастет – такой у него принцип. При этом сам Андрей – мастер на все руки. И не стесняется рассказывать о том, как приехал в Абхазию 8 лет назад и не умел ничего, а здесь пришлось научиться.

Он похож на ежа. Ворчит, фыркает, все тащит в дом. Больше всего удивляет, конечно, тот факт, что он вообще ничего не выкидывает. Старые гнилые доски, ржавые железяки, древние микросхемы, и даже гнутые ржавые гвозди (этих гвоздей был целый таз), и всякие уличные хозяйственные постройки, эстетический вид которых не особо важен, те же дровницы приходилось сколачивать из них, предварительно распрямляя, – в этом деле я стал мастером.

Андрей не выкидывал даже пластиковые бутылки! Из них он приноровился делать термоленту, которой очень удобно схватывать стыки, прогревая ее строительным феном. Чтобы ее сделать, достаточно одного швеллера с несколькими прорезями, болта, гайки и лезвия от канцелярского ножа – а потом режь сколько хочешь. Что уж говорить о груде металлолома, которая лежала сбоку от арт-хижины, сокрытая от людских глаз. И весь свой мусор он находил куда пристроить.

Конечно, Андрей далеко не тот тиранчик, о котором писал Кастанеда. Он не забирал ни у кого документы, не стоял над душой с кнутом или ружьем, не заставлял что-то делать через принуждение, и в любой момент от него можно было уйти (или же он сам предпочитал выгонять). Он был добровольным тиранчиком для тех, кто ему это позволял. И если он чувствовал чью-то слабость, то отрывался по полной. Но стоило на него надавить в ответ, как он тут же прекращал все попытки морального насилия и превращался в застыженного мальчика. Иногда складывалось ощущение, что Андрей специально проявлял агрессию, чтобы его поставили на место. Но он освобождал и указывал на чужие слабости, и за это ему большое спасибо. Иначе бы я не стал столько о нем рассказывать.

В хостел нельзя просто взять и приехать. Сперва надо связаться с владельцами, пройти небольшое собеседование и получить одобрение. Так Андрей и его жена Маша убеждаются в том, что гости знают, куда едут: тут не отель и даже не комфортабельный коттедж, и какого-либо сервиса ждать бессмысленно. Полное самообслуживание, да еще и штрафы на каждом шагу.