– Федеральная служба безопасности, Воронин Владимир Николаевич.– На том конце провода сделали паузу, словно любезно давая абоненту время прийти в себя. Подтянуть отвисшую нижнюю челюсть.
А Панина действительно напряглась, газетный лист в руке задрожал, ладони вспотели. Но она взяла себя в руки и, придавая голосу спокойствие, ответила:
– Чем могу быть полезна конторе глубокого бурения?! – Светлана специально по-советски расшифровала аббревиатуру КГБ, как бы заранее проявляя уважение и к «конторе», и к собеседнику. А тот, довольно усмехнувшись (было слышно в трубке), предложил:
– Есть разговор, надо бы обсудить.
– Когда?!
– Если можете – прямо сейчас! Приезжайте, я пропуск заказал, второй этаж, кабинет двадцать один.
«Очко, – отметила про себя Светлана, – а у меня, очевидно, к одиннадцати туз».
– Хорошо, сейчас буду!
В городском управлении ФСБ она не была ни разу, но хорошо знала это здание. Оно в двух шагах от администрации города. В небольшом кабинете на втором этаже ее встретил молодой человек приятной наружности в штатском.
– Воронин, – отрекомендовался он.
– Очень приятно! А я – та самая Панина, которую вы с утра хотите… – Светлана сделала еле заметную, в долю секунды, паузу, – видеть.
– Присаживайтесь, – улыбнулся феэсбешник.
– Спасибо. – Светлана села на стул рядом с приставным столиком и положила на колени дамскую сумочку.
Воронин объяснил причину вызова («в связи с убийством мэра»), заполнил пол-листа протокола (ФИО, где родилась, крестилась, училась и т.д.), а потом, отложив бумагу, стал распрашивать. Давно ли знакома с Силаевым («то есть с убитым»), где работали вместе, какие были отношения по службе и во вне служебное время, с кем мэр часто встречался, обращались ли к нему с просьбами предприниматели, в том числе свои и иногородние, и т.д. и т.п. Иногда Воронин задавал, казалось, совсем не значащие вопросы, к делу не относящиеся. Порой повторялся, спрашивая про то, о чем Панина уже сказала. В общем, как выражалась Светлана, «про окружную железную дорогу». Неожиданно комитетчик впился взглядом в женщину:
– У вас были с Силаевым близкие отношения?!
Светлана растерялась.
– Что значит, «близкие»?!
Воронин не отводил взгляда от ее лица.
– Ну, какие бывают у мужчины и женщины!?
Панина отвела глаза.
– Вас и это интересует?
– Нас все интересует!
– Ну у вас и служба! – Света уводила разговор в сторону, но Воронин гнул свое:
– Впрочем, можете играть в молчанку, у нас есть аудио и видеозаписи. Кабинет Силаева был оборудован спецаппаратурой. – Он сделал ударение на слове «спец». – Можем организовать просмотр с участием широкой публики.
Светлана представила «картину маслом», что они могли видеть на просмотре своей аппаратуры, и ее охватил легкий озноб.
Феэсбешник нагло блефовал! В кабинете мэра не было не только скрытой видеокамеры, но даже телефон не поставлен на прослушку. Местные ребята тут явно не доработали. Но каким-то седьмым чутьем он уловил смену настроения женщины, ее растерянность, замешательство и пошел ва-банк. И ему выпало два туза!
Панина потянулась к сумочке, достала сигареты и, спросив разрешения, («да-да, конечно»), затянулась. Пустив первое облако дыма в сторону, взглянула на Воронина оценивающе: молодой, симпатяга, мускулы сквозь костюм выпирают, такой как прижмет…
– Николай Васильевич был тот еще ходок. Ни одной юбки не пропускал. Вот так-то! – И Светлана, повернув голову, снова выпустила дымное облако.
