Около пяти секунд я не могла ничего ответить. Казалось, в один миг я оглохла, ослепла и онемела. В голове набатом бил животный крик, но на деле у меня никак не получалось разжать губ. Только глаза выражали тот ужас, что я почувствовала.
Клаус немного отпрянул, все еще не выпуская меня из своих рук.
– Это всего на восемь месяцев, рейсы бывают и дольше. Зато я заработаю столько, что смогу вдоволь обеспечить и своих родителей, и тебя. Ты станешь моей женой и не будешь ни в чем нуждаться. Ты должна понять, я, как мужчина, обязан исполнить этот долг перед семьей.
Сдавленный хрип невольно вырвался из моей дрожащей груди. От безудержного счастья до бесконечного горя пронеслось лишь одно мгновение…
– Милая!
Любимый быстро подхватил меня, чтобы я не упала, и начал целовать мои запястья.
– У нас будет свой дом, полный любви. Мы больше никогда не будем расставаться, обещаю.
– Тогда зачем сейчас? – Бессильно шептала я.
– Пойми, сейчас экипажу срочно нужен опытный человек. А я посвятил морю все свое детство и юность. Это тот шанс, который дается лишь раз в жизни, отказаться от него величайшее сумасбродство.
Я требовательно заглянула в омут янтарных глаз.
– А отказаться от меня?
Родное лицо на секунду исказилось, словно от судороги.
– Я не отказываюсь от тебя, я лишь прошу подождать чуть больше полугода ради целой жизни вместе. Это не большая цена за наше счастье. Ты же знаешь, что я люблю тебя больше всего на свете.
С минуту помолчав, я кивнула и прижалась к возлюбленному.
Удивительно, но в тот момент я была в миллиметре от заветного ответа – «Да!». Но…
***
Мэри разразилась глухим кашлем. В широко распахнутых глазах читался ужас, а хрупкое лицо, казалось, исказила агония. Яну стало очень дурно от этой сцены. Встав из-за стола, чтобы налить воды для хозяйки, он понял, что сам больше нее нуждался в успокоении.
Парень помог рассказчице сделать глоток живительной влаги, потому как слабая рука не в силах была крепко удержать стакан. Брюнетке потребовалось несколько усиленных вдохов, чтобы, наконец, прийти в чувства. Неожиданно на бледных губах заиграло подобие улыбки.
– Ты куришь?
Вопрос застал Яна врасплох, и он лишь недоуменно приподнял левую бровь.
Не дождавшись реакции гостя, женщина уверенно направилась в гостиную.
– Пойдем, мне нужно собраться с мыслями.
Терраса открыла им восхитительный вид. Промерзлый морской воздух заполнял все вокруг, словно пытаясь выместить кислород. Парень заметил у хозяйки в руках округлую коробочку. Когда Мэри сняла крышку, терпкий, мускусный аромат вырвался наружу, мешаясь с нотками гвоздики. Внутри лежали целлюлозные сигаретные фильтры, табак и аккуратно вырезанные листочки тонкой рисовой бумаги. Женщина ловко отщипнула нужное количество табака и заполнила им один из листочков, придав ему форму желоба. Вложив квадратик фильтра, хозяйка привычными движениями скрутила сигарету. Оставалось лишь скрепить края слюной, и все готово.
– Никто не сделает для тебя сигареты лучше, чем ты сам.
Зажегся огонек, Мэри закурила. Первая затяжка. Дым ворвался в легкие. На изможденном тревогами лице проступила сладостная улыбка. Глаза сами собой зажмурились.
– Не хочешь попробовать?
– Да… как-нибудь в другой раз… – Неуверенно ответил Ян.
– Как знаешь.
Молочная белизна век поднялась, и помрачневший взгляд синих глаз заворожено вперился в морскую даль.
***
Я готова была согласиться на долгое, зловещее ожидание любимого человека. За секунду смирившись с этой мыслью, я стала прокручивать в голове примерный план отсчета дней и список дел, которыми должна была занять себя в период отсутствия возлюбленного. Все уже складывалось в определенную, цельную картину и переставало казаться таким уж страшным. Как же могло быть прекрасно, но…
