– Здорово, земляк, – сказал Старшой.
«Сектант» обернулся и пронзил пришельцев гневным взглядом. Потом воздел длинные жилистые руки к небу, сжал их в острые кулаки и заорал:
– Смерды! Никчемные смерды!
Затем мужик опустил руки, взор его погас, а плечи обвисли.
Егор зыркнул на Ивана, дескать, что делать: в морду дать или пусть пока? Старшой шепнул:
– Погоди.
Меж тем хозяин костра скорчил скорбное лицо и заговорил, глядя на пламя и шмыгая орлиным носом:
– Все псу под хвост… Такое заклинание найти, разобрать, перепроверить, выучить… Годы упорного труда. Ожидание верного часа… Когда теперь звезды встанут положенным порядком? Я всю ночь старательно читал, ошибался, начинал снова… Три часа без запинки… Знаете ли вы, презренные, что мне оставалось изречь последнюю фразу заклинания? Ровно девять слов. Скоро рассвет. Теперь я не успею… В кого бы вас превратить? В лягушек? Нет. Найдется какая-нибудь дуреха-царевна, поцелует, и вот они вы. В чудовища? Какой там! Начнете растить аленький цветочек, заманивать купца. А там и дочка пожалует. Полюбит – опять-таки выпутаетесь. Усыпить вас вечным сном? Концовка будет та же: девка, поцелуй, снятие чар. Да, никчемные смерды, пожалуй, я вас умерщвлю.
После этих слов Емельянов-младший мгновенно исполнил восхитительный удар-крюк, и мощный дембельский кулак сбил «сектанта» с ног, словно ураган былинку. Мужик брякнулся безвольным мешком наземь и затих.
Иван нагнулся над телом, потер свой щетинистый подбородок.
– А чего он угрожал? – с вызовом стал оправдываться Егор.
– А я разве спорю? Бредил, наверное, – ответил Старшой. – Правильно ты его рубанул. Только бы не насмерть, Роки ты наш Бальбоа…
– Не, я аккуратно. Что я, зверь, что ли? Лишь бы черепушка не гнилая была.
– Свяжи его.
Младший принялся озираться в поисках веревки. Иван поморщился:
– Оторви полосу от рясы.
Пока Егор возился с плененным «сектантом», Старшой размышлял о том, что попавшие в лес люди обычно боятся диких зверей, а стоило бы опасаться отморозков наподобие этого шизика. Заклятия, угрозы… Слава богу, не вооружен. Но такой и покалечить может сдуру. Хорошо, что есть младший брат, терминатор из плоти и крови, не раз выручавший в детстве, да и в армии тоже.
Во всяком случае, с дедами проблем не было. Сразу после учебки Емельяновы попали в батальон охраны. В их взводе наводили порядки старослужащие во главе со старшим сержантом Тупорылкиным. Изрядно тупой фрукт, претендующий на роль креативного лидера зажравшейся шпаны. Он планомерно измывался над первогодками. К прибытию близнецов Тупорылкин как раз изобрел нечто новое. Нет, не классическую зубную щетку и чистку гальюна, а ультрановое, впрочем, более легкое, но не менее унизительное. Тупорылкин видел в какой-то передаче, как по Москве ходят дворники и, нанизывая мусор на специальную заостренную палку, собирают его в пакеты. Ущербная фантазия «дедушки» родила новый метод «постройки соловьев»: на плац высыпались ненужные бумажки, а первогодка вооружался зубочисткой и ползал, загружая хлам в пилотку.
Правда, дальше проекта издевательство не зашло. Тупорылкин сотоварищи решили испробовать новацию на рядовом Иване Емельянове. Откуда им было знать, что спокойная фраза красавчика-первогодки «Егор, иди сюда, тут груши поспели» станет адским приговором.
Младший отработал быстро, деды попали в лазарет, и в тот самый час негативные неуставные отношения в роте практически прекратились.
