Абы кто в паладины не идёт. Представьте себе толпу из людей решительных, но несколько прямолинейных, и поймёте, что в конференц-зале уже назревал бунт с возможным выламыванием дверей, стычками с охраной и прочими пагубными последствиями.
Нас же было всего трое: я, Анна и уже знакомая мне Татьяна Снегирь. И единства среди нас не было.
Мои спутницы успели поцапаться еще на подходе.
– Здравствуйте, Андрей Олегович! – лучезарно улыбаясь, юристка подлетела к нам в коридоре, – а меня к вам прикрепили! Здорово, правда?!
Анна выразительно посмотрела на её сиськи, потом на меня, потом снова на сиськи. "Ты серьёзно?" говорил её взгляд. "И ты после этого будешь утверждать, что размер не имеет значения?"
– Скотчем? – поинтересовалась она.
– Что? – удивилась юристка, мило округлив губы.
– Скотчем, говорю, прикрепили?
– Нет, административным переводом, – Татьяна не скрывала своего счастья, – Я теперь у вас в отделе работаю. С повышением. Генеральный лично вызвал. Сказал, что вам юридическая поддержка нужна, а то вы в терминах плаваете… так я поддержу!
Не знаю, была ли со стороны Котова это маленькая месть, или наоборот подгон. Если так, то он оказалася совершенно не к месту.
– Таня – Аня, Аня – Таня, – перезнакомил я девчонок, надеясь сгладить ситуацию.
– Я вижу, квалификация у вас большая, – Анна мою попытку проигнорировала. – какой размер?
– Чего? – снова затупила Снегирь.
– Квалификации, – и Анна недвусмысленно ткнула пальцем в бюст юристке.
– Высшая Школа Экономики, – Татьяна поняла, откуда дует ветер, но неизвестной конкурентке за внимание нового босса она сдаваться не собиралась. Так что она гордо выпятила грудь, так что ткань белой блузки опасно натянулась на пуговках и добавила, – с отличием! А у вас?
– А у меня Сорбонна.
– Маловата у вас Сорбонна…
– Ах ты…
– Так, брейк! – я вклинился между ними, понимая, что сейчас начнётся смертоубийство и я лишусь юристки. А она, мне совсем скоро может пригодиться. – Татьяна, ты на будущее учти, что у Анны черный пояс по карате, и крайне импульсивный темперамент. Она сначала сломает что-нибудь, а потом букеты шлёт с извинениями. Потому что сердце у неё доброе.
В глазах юристки мелькнул страх и понимание. Слухи по МосТеху разносятся быстро, а на букет из белых и чайных роз к Котовской секретарше бегали смотреть целыми отделами. И селфи с ним массово делали. Назло женихам и подругам.
– А ты перестань персонал калечить, – обратился я к Анне, – Я не Котов, могу и обидеться.
– Никого я не покалечила, только поцарапала чуть-чуть, – Анна взяла меня под руку и прильнула плечом, глядя при этом на юристку, – не делай из меня монстра. И это не карате, а самбо. У меня КМС юношеский, дядя Илья тренировал.
Пожар вражды между моими спутницами затих, но не погас, уйдя в глубину и продолжая тлеть. Так что единства между нами не было. Ну это я уже говорил.
Помещение к разговору по душам тоже не располагало. Паладины расселись в зрительном зале, небрежно как студенты на факультативе. Нам, судя по всему, предлагалось выйти к трибуне и толкнуть речь.
В самом центре, за широкими мужскими плечами обнаружилась большеглазая испуганная блондинка.
– Ой, – вскрикнула она, – я его знаю. Он меня убил. И её – тоже. Она в жертву меня принесла.
– И меня, и меня тоже, – раздались голоса.
– Граждане игроки, давайте будем конструктивны, – начала Татьяна Снегирь, – мы представители администрации…
