Жалея об отсутствии горячей ванны, я обтерлась водой из кувшина, растягивая мгновения. Но как бы я не тянула, миг, которого я столь боялась, все же настал. Соблазн остаться в комнате и никуда не выходить был велик, но я осознавала, что это будет сродни бегству, открыто проявленной слабости. А добавлять еще одно унижение к уже имевшемуся списку я не желала.
Поэтому, собрав все силы и гордость в кулак, я направилась в столовую. Антия уже дожидалась меня там.
Хрупкий силуэт замер у огромного окна, задумчиво глядя куда-то вдаль. При звуке моих шагов она стремительно обернулась, с заметной тревогой на лице вглядываясь в мои глаза.
Мне не хотелось ничего ей говорить. Слишком разрозненными и противоречивыми были мои собственные ощущения и чувства, чтобы пытаться донести их до кого-то другого.
Вероятно, мое состояние не стало для неё загадкой, так что она лишь слабо улыбнулась и без слов усадила меня за стол, заставив в очередной раз поразиться удивительной чуткости сестры Алариса.
Завтракала – а по времени скорее обедала – я в полной тишине, прерываемой лишь звоном тарелок и хрустом карандашей. Вампирша пыталась рисовать, но отвлекаясь на какие-то явно невеселые мысли, не могла совладать с собой, беспрестанно ломая хрупкие приспособления для письма. Её волнение было настолько осязаемо, что сумело заинтересовать даже погруженную в собственные размышления меня: неужели причина такого непривычного состояния обычно жизнерадостной и улыбчивой девушки во мне? Точнее, в том, что я провела ночь с её братом? Безусловно, я понимала, что в том для нее мало радости, но и причин для столь явной озадаченности я упорно не видела.
Наконец, закончив трапезу, я сделала глубокий вдох, собравшись с духом, намереваясь рассказать Антии обо всем. Она действительно заслуживала этого рассказа, наверное, единственная во всем этом замке. Девушка поймала мой взгляд, и карандаш замер в ее руке, прервав ровную линию небрежным зигзагом.
С чего нужно было начать?
Я только открыла, было, рот, но, наверное, само провидение было против моей откровенности. Потому как именно в этот момент в комнату влетела хорошо знакомая вампирша.
С громким треском отшвыривая предметы, попадавшиеся ей на пути, Иризи – а это была именно она – при виде меня угрожающе сощурила взгляд, а в следующую секунду уже оказалась рядом. Антия вскочила столь стремительно, что даже мне не удалось заметить её движений, и заняла защитную позицию, встав между мной и блондинкой. Ноздри той хищно раздувались, глаза были прищурены, она так напоминала сейчас дикое животное, готовое к нападению, что я действительно ощутила страх. Ей ничего не стоило убить меня сейчас, и даже Антия не сможет ей помешать.
– Уйди, – она вытолкнула это слово, предназначавшееся Антие, сквозь сжатые зубы.
– Нет, – удивительно твердо произнесла вампирша, и я в этот момент невольно залюбовалась ею: хрупкая, изящная, она едва ли доставала блондинке до плеча. Но сколько уверенности, сколько достоинства и гордости было в ее позе! Ни один учитель манер, ни один талмуд по правилам этика не сможет научить такому – с этим нужно лишь родиться.
– Боишься, что я оторву твоей игрушке голову? – зло усмехнулась её соперница, но что-то в интонации свидетельствовало, что оказанный отпор явился для нее неожиданностью. Сколько еще сюрпризов таила в себе хрупкая Антия? – Я не стану марать об нее руки. Все, что мне нужно – это сказать пару слов.
