– Мне кажется, что такая в состоянии аффекта вполне могла пырнуть ножом бывшего любовника, – пожал плечами практикант, – она же в аффект по щелчку впадает.
– Поживи, как она, между двух огней столько лет, тоже по щелчку будешь в аффект впадать, – возразил Андрей Ильич. – Нет, Володя, нечего нам пока ей предъявить. Нет у нас никаких весомых улик, кроме домыслов. Вот найдем орудие убийства, тогда видно будет.
– Если вообще найдем, – вздохнул Володя, распахивая заднюю дверь машины перед начальником.
Машина ехала медленно по темной лесной дороге. В зеркало заднего вида Володя видел мигающий красный огонек на шлагбауме, который плавно опускался за их спинами, закрывая доступ в спрятанный в лесу научный городок со всеми его тайнами. С боков над машиной нависали ветви деревьев, и казалось, что темные сторожевые ели тянут мохнатые лапы к чужакам, предупреждая, угрожая… Володя почувствовал, как волна мурашек пробежала вдоль позвоночника, будто от внезапного сквозняка, и захотелось прибавить газу, чтобы скорее выбраться на освещенное шоссе с несущимися по нему вереницами автомобилей.
Хоронили Юрия Кочетова и Михаила Николаенко в один день, на одном кладбище, в соседних могилах. Ульяну еще не выписали из больницы, где она лечилась с нервным срывом. Андрей Ильич, надев для приличия серую рубашку и черный пиджак, собрался на похороны.
– Пойдем, Володя, может, чего разнюхаем, – позвал он практиканта. – Похороны – событие важное не только по составу пришедших, но и по их состоянию. Походим, посмотрим, послушаем. Может, что новое узнаем.
Хлебников с готовностью кивнул.
– На поминки останемся, Андрей Ильич?
– Что, салатика поесть захотелось да водочки хлебнуть? – подозрительно покосился на парня Ракитин.
– Что вы, нет! Я же за рулем. А вот другим алкоголь язык развязать может. Вдруг расскажут что-нибудь интересное.
Андрей Ильич дружелюбно похлопал практиканта по плечу и подтолкнул к двери.
– Ладно, Володя, будем ориентироваться на месте.
Утро выдалось пасмурным, с мелким моросящим дождиком. После недели удушливой жары в городе эта утренняя хмарь казалась благом. В машине Хлебникова оба следователя отправились за город на одно из тихих сельских кладбищ, что при забитости и переполненности городских в последние годы стали набирать популярность в народе.
– Андрей Ильич, – размышлял по дороге Хлебников, – как, по-вашему, связаны между собой эти три происшествия?
– Какие три?
– Ну, исчезновение Ивушкина, убийство Кочетова и авария Николаенко. Кстати, а вдруг и авария эта была неслучайной.
– Ты за дорогой смотри, Володя! – настоятельно порекомендовал начальник. – По поводу аварии я же разговаривал с дорожной полицией. Там масса свидетелей с видеорегистраторами. Миша Николаенко на большой скорости стал совершать опасный обгон и вылетел на встречку, а там грузовик. Так что в данном случае трудно заподозрить какой-то злой умысел.
Андрей Ильич на несколько минут задумался, загляделся на мелькающие мимо окон автомобиля разноцветные сельские домики. Они уже выехали за черту города и приближались к месту, обозначенному на карте навигатора группкой черных маленьких крестиков.
– А то, что эти три странных события связаны между собой, я даже не сомневаюсь. Вот только не понятно, чем? Разве что местом работы всех участников событий. Ох, Володя, копать надо, глубоко копать.
Оставив машину на небольшой парковке, Ракитин и Хлебников прошли внутрь за кладбищенскую ограду. Тишина и покой царили вокруг. Казалось, что даже ветер, залетая на кладбище, стихал, деликатно стараясь не нарушать торжественное безмолвие. От замшелых древних крестов и каменных стел с полустертыми надписями веяло духом вечности. Всякий живой, попадая сюда, невольно задумывался о скоротечности жизни и бессмысленности жизненной суеты. Они быстро нашли тех, кого искали. Группа в черном виднелась на краю кладбища, за чередой могильных крестов и высоких оград.
