И так она сочувственно на меня посмотрела, будто готовилась отдать в клинику для душевнобольных.
— А ничего, что вы сейчас меня обсуждаете в моем же присутствии? — подала я голос.
— Прости, дорогая, но я не знаю, как объяснить принцу твое поведение, — развела руки женщина.
— Не нужно ему ничего объяснять, — снова скрестила я руки на груди, показывая, что мне абсолютно наплевать, что он обо мне думает.
— Нира Анаташея, приготовьте вашу бывшую невестку к обряду венчания, мы станем официальными женихом и невестой. Надеюсь, вы в курсе, что нужно делать? — спросил он вкрадчиво.
— Да, конечно, ваше высочество, это большая честь для нас и Диоры!
— Стоп! — внезапно прервала я милую беседу. — Какой такой обряд, зачем прямо сейчас?
Эльф присел на корточки так, что наши лица оказались на одном уровне, и проговорил:
— Ты была права, Диора, сейчас я тебе никто, и каждый может позволить себе сделать с тобой все, что пожелает. Но как только ты станешь моей невестой, это охладит пыл тех, кто не хочет умереть в муках. За твою жизнь я имею право вырубить весь род человека или эльфа, который на нее покушался. Так что теперь у них будет возможность взвесить все за и против.
— Я не думаю, что мой статус остановил бы убийц, которые ранили тебя. Их скорее остановил меч, — резонно заметила я.
— Согласен, однако это были люди, которых еще не успели предупредить о последствиях. Но будь уверена, их родные еще узнают о том, что такое нападение на принца!
— Нет! — закричала я. — Не нужно губить невинные жизни, я тебя очень прошу!
— Диора, это закон, и он должен выполняться, независимо от того, знали они о нем или нет.
— Леон, — еще раз попросила я его. — Не нужно столько крови, у них могли быть дети, которые ни в чем не виноваты.
Мужчина долго на меня смотрел, потом поднялся и перед самым выходом бросил:
— Хорошо, я не убью их, но они все равно заслужили наказание, ведь человек — часть своей семьи. И если он гнилой, то эта гниль может разойтись по всему роду, поэтому нужно его искоренять сразу.
Не зря про эльфов ходили разные слухи. Поговаривали о том, что они не прощают обиды, которые им нанесли. Теперь я стала свидетельницей этого свойства характера магических существ.
— Что это за обряд такой? — спросила я у Анаташеи, когда жених покинул палатку.
— Практически то же самое, что заключение брака, только детей вы иметь не сможете, а вот как только вы пройдете церемонию бракосочетания, то и законные дети могут появиться, — пояснила моя бывшая свекровь.
Какие дети? Не будет у меня никогда таких остроухих отпрысков. Да и, кажется, я совсем не плодовита. За три года брака с Кристофом не смогла ему родить наследника. Даже его мать воспроизвела на свет двух чудесных малышей, очнувшись после долгих лет пребывания в теле чудовища, а я не могу. Даже обидно за себя стало.
— Вы что, хотите сказать, что у них тут не бывает незаконнорожденных эльфов?
— Бывают, конечно, такая печать лежит только на семействах с богатой историей, на влиятельных родах эльфийского государства. На простых подданных это не распространяется. Просто королевской семье крайне важно соблюдать чистоту крови, поэтому на всех их отпрысках и стоит такое ограничение.
— Так зачем тогда придумали два ритуала, если они нужны только для кучки избранных эльфов?
— Так и проводит его только эта самая кучка, все остальные традиционно обмениваются кольцами, и только потом совершают один-единственный брачный обряд.
