Я только хотела спросить откуда она узнала о Мите, но в трубке послышались короткие гудки, заставляющие меня саму выстраивать теории о распространении этой информации.
Мне было безумно тяжело, несмотря на всю простоту моей жизни. Одно событие не накладывалось на другое, я не принимала важных решений, не думала о будущем, но ощущала, что меня тянет вниз, прямиком к земле.
Я взялась за перила и начала осторожно спускаться по скользким ступенькам, но я смотрела не себе под ноги, а исключительно вперёд.
– Я так ждал тебя, – ласково протянул Митя.
Я улыбнулась и подала ему руку, но от его ладони я почувствовала лишь холод, сжимающий и крадущий моё тепло, поглощающий и высасывающий остатки желания жить. Его улыбка была похожа на хорошо прикрытый оскал, или же просто я видела его таким?
– У меня для тебя сюрприз, – его голос словно эхом просочился сквозь мои мысли.
– Какой? – воодушевилась я.
– Минут через 15 придём ко мне и ты всё узнаешь.
Он говорил уверенно, не приглашая, а ставя меня перед фактом. Хотя чему я удивлялась, он всегда был таким. Митя никогда не спрашивал разрешения, он просто брал и делал. Временами я ненавидела его за это, ведь мы даже встречаться начали без моего согласия. Он решил всё за меня. Не скажу, что была сильно против, но если бы я могла вернуться в то время и ответить самой себе на вопрос: «А нужно ли мне это?», я бы сказала «нет». Я бы с радостью и облегчением развернулась и ушла от него, не ввязалась бы в его проблемы, не утопила бы в нём свои мысли, не подарила бы ему своё сердце.
Я любила его всеми фибрами души. В каждой ситуации, при любых обстоятельствах я была на его стороне и искренне поддерживала, но чем он мне отплатил?
– Ну как тебе? – спросил Митя, усевшись на диван.
– Ободранные стены? Очень круто смотрится, хорошее дизайнерское решение, – посмеялась я.
– Точно! Краску забыл достать, – он вскочил и заметался по комнате.
– Мы будем красить стены? В этом твой сюрприз? – я наигранно возмутилась, наблюдая за его передвижениями от одного шкафа к другому.
– Мы будем рисовать, я всё помню, ты года два назад мне говорила, что мечтаешь разрисовать комнату.
– Но я не умею, ты уверен, что сможешь жить в окружении моих корявых рисунков?
– И они всегда будут напоминать мне об этом дне, – Митя вытащил кучу банок с разноцветными красками, – и о тебе самой, – подошёл и нежно поцеловал меня в лоб.
Я прекрасно помню тот день. Мы развлекались как могли, включали музыку на полную громкость, рисовали, пачкались краской, изредка отдыхали за просмотром первого попавшегося по телевизору фильма. Нам было хорошо, весело, будто всех предыдущих расставаний не было, будто мы жили вместе, и уже довольно давно.
Я замечала за Митей некую скованность в поведении и словах, но не придавала этому большого значения, пока картинка не сошлась, но до этого нам ещё далеко.
– Ты мне волосы решил покрасить? – рассмеялась я, отступая назад.
– Тебе бы пошёл синий цвет, – Митя приблизился ко мне с кисточкой в руке.
Я только хотела убежать, но он резким движением притянул меня к себе, кисточка упала на пол. Его губы коснулись моих, я расслабилась и мы слились в долгом, и с каждой секундой набирающем обороты, поцелуе. Ближе и горячее, мы упали на кровать. Он шептал мне на ухо слова о безумной любви, его движения становились развязнее, пошлее, но я резко отстранилась, отодвигая его лицо от своего. В груди что-то щёлкнуло и это было не самое приятное чувство, словно сигнал опасности.
