– …ни ты первый, ни ты последний. Конечно, все разными путями идут. Кто-то доходит слишком поздно, кто-то идет, но долгой дорогой – каждому свое. Это мало что меняет – все равно всех встретит. Только, думается мне, что заговорить не с каждым захочет…
Некоторое время спустя
– Ксана! Парень в себя пришел! Давай знакомиться что ли. Тебя как звать?
– Павел…
– О-о-о, прям как моего сослуживца, с которым в карауле стояли, земля ему пухом. Сестренка, больному пять капель можно за знакомство? Он хоть и кволый пока от болезни, но зато явно неспроста Им сюда послан…
Дальше Павел мало что помнил, не соображал толком. Полрюмки спирта, почти силком залитые в рот («для дезинфекции» важно проаргументировал насильственные действия небритый мужик) быстро сказались на ослабленном организме, не привыкшему к алкоголю. Напрочь забыл, как задушевно пели с повеселевшим аборигеном (который, так и не представился, что на тот момент было не важно). Быстро захмелевшая Ксеня (так ласково обращался к ней мужичара после первых опрокинутых рюмок) все норовила по-сестрински поцеловать то одного, то второго, приговаривая: «Как я вас люблю ребята, я так рада, что все живы-здоровы». Говорящее (!) волшебное (!!!) зеркало устраивало конкурсы (естественно с собой в главной роли). Были и «а я милого узнаю по походке» (в темных силуэтах на зеркальной поверхности быстро вычислили друг друга), и «составь веселый фоторобот» (рожи получались уголовные, игра быстро приелась), новые затеи без каких-либо названий. Веселились как дети, Павел только потом узнал причину тревог, мучивших всех, пока он тихо-мирно валялся без сознания. После такого напряжения не грех и расслабиться!
Утро расслабиться не позволило. Еще бы – проснуться от раската грома. Оксана вылезла из-под одеяла, босые ноги коснулись холодного пола. Пошлепала к окну, поглядеть на бушующую непогоду. Новый раскат раздался громче, ближе и что самое удивительное сзади. Оксана повернулась на звук. Его источник находился в избушке. Более того – лежал на ее кровати, разбросав в стороны ноги. «От ты, черт жилистый, нельзя потише что ли храпеть» – мысленно заругалась, массируя пальцами виски. Еще раз посмотрела в окно, солнце только вставало из-за леса. Маленькая желтенькая пичуга вспорхнула с ветки и испуганно махая крыльями улетела в сторону леса. «И чего я ворчу, если у меня как в Греции – всё есть. Хоть понос, хоть золотуха – один хрен пузырек нужный найду. А захочу – тоже звукотерапию устрою. Аууууу – — уууу – -ууум затяну в нужной тональности, все как рукой снимет. Если конечно этот волшебный концерт прекратится. В одной тональности, не меняя репертуара».
Вернулась к своей лежанке, влезла в валявшиеся на табурете штаны. Побыстрей натянула на себя коричневую водолазку, зачем только вздумала в белье расхаживать, когда в хате двое мужиков. Парень спал на широкой лавке у стены, накинув на плечи черный пуховик. С кровати раздался новый раскат храпа. Вышла из комнаты, послышался плеск воды. Вернулась с полотенцем в руках, задумчиво остановилась у порога. Небольшой деревянный стол сдвинут в угол комнаты, на его месте лежала куча одеял. По-любому мужчина «из последних сил» для нее гнездо обустраивал. Заботливые, сами даже в таком виде, умудрились спальные места найти. А нет, вспомнила, сама вчера двигала. Потому все и спят, кто куда сумел рухнуть. Подошла к зеркалу, подмигнула себе. Ну, или оно ей.
