Убита светом, рождена тьмой - страница 31
Мне стоит всех усилий, чтобы сдержаться, когда воспоминания пробираются в голову. Он уже пробовал всё это, но ничего не помнит. Маркус не запоминает лица, они никогда не играли роль, только его эскизы на телах бедных девушек.
Извращенный художник.
Когда легкий ветерок перестает касаться моей кожи, я понимаю, что он занес меня внутрь. Холодные руки кладут меня на твердую поверхность, часть меня радуется, что он наконец перестал ко мне прикасаться. Я слышу шарканье, слышу, как открываются шкафы, стук лезвия. Маркус начал подготовку.
– Так сладко спишь. Каким лезвием тебя разбудить, красавица? – от его вопроса ненависть и тяга к расплате бунтуют в моей крови.
Сохраняю молчание, продолжая делать вид, что сплю. Мне нужно, чтобы он подошел ближе, тогда я смогу нанести удар.
Рука, сжимающая мою грудь до жуткой боли, заставляет вздрогнуть всем тело и открыть глаза. Маркус стоит рядом, блуждая руками по моему телу, сжимая все самые интимные части меня. Сначала он насилует своих жертв до потери сознания, а потом, когда они уже не в силах сопротивляться, начинает вырезать узоры на коже. Меня охватывает ступор, я не могу пошевелить конечностями. Это животный страх, как в ту ночь. Я не могу ему противостоять.
– Думаешь я не узнал тебя, леди в красном?
Холодное лезвие прижалась к моему горлу, одно неверное движение, и я покойник, но судя по выражению лица Маркуса легкая смерть – это не то, что он выбрал для меня.
Я не удивлена, что наркотик не подействовал и он догадался, от его проницательной натуры это бы не ускользнуло, особенно если Маркус ощущает опасность либо я просто вколола недостаточно дозы. У меня был план на этот исход событий, но паника окутала моё тело и не собирается подчиняться голове.
Так всегда происходит, когда мужчина касается меня в подобной манере. Контроль ускользает из пальцев, открывая проход удушающей панике. Только с другими мужчинами было легче, они не были монстрами, которые осквернили моё тело три года назад.
– Твоя игра была восхитительна, я поверил на долю мгновения, пока не увидел знакомый блеск в твоих глазах, вспомнив ту ночь у дерева. Ты жаждешь наказать меня, но за что? – Маркус делает задумчивое выражение лица, на его губах появляется улыбка. Кривая и слишком широкая улыбка, доказывающая его безумие. – Хотя, это не столь важно теперь. Ты сама пришла ко мне, думая, что женщина может переиграть сильного мужчину. Поэтому наказана будешь лишь ты за свою глупость, леди в красном.
Клинок продвигается ниже, к основанию груди, оставляя красный след. Я не издаю ни звука, я не чувствую никакой боли. Только стук сердца от лихорадочной паники, пока пытаюсь побороть её и использовать второй план.
“Ты позволишь ему снова осквернить своё тело, Ребекка? Ради этого ты так легко сдалась?”
Нет и ещё раз нет. Не ради этого.
Демоны, которые до этого момента посылали только пагубные мысли шепчут то, что дает силы. То, что пробуждает насилие в моей крови. Я не слабая и могу дать отпор. Я могу это сделать.
Взмах моей руки и пространство наполняется яростным криком боли. Ради этого я здесь и ради этого не сдалась.
Маркус отшатывается назад, падая на задницу. По его руке, которая сжимала моё бедро, стекает ручеек крови. Размахивая руками при падении, он ранил меня ещё глубже, но это сейчас не играет роли. Из-за паники я забыла, что имею при себе оружие, которое могу использовать против него. Я намного сильнее монстра напротив, я училась сражаться, а не приносить только боль клинком. Он не имеет первой привилегии, что играет мне на руку. От вида крови Маркуса меня охватывает странное чувство. Я теряю часть себя, человеческую часть. Ведь ранив человека, ничего не чувствую внутри, ни капли сожаления, ни вины. Я делаю это во второй раз, разрезаю плоть человека без колебаний. Плевать, что сделал Маркус, но чем я лучше монстров прошлого, если так легко могу причинить боль человеку?