– Обычные змеи так не выглядят, Келлен. Они не ползают по стенам и не двигаются так медленно.
Я вытащил порошки из футляров и собирался взорвать змею, когда тварь метнулась ко мне, как стрела. Я едва успел отскочить, чтобы увернуться от клыков, нацеленных в горло. Крутанувшись, я увидел, как Рейчис попытался прыгнуть на змею, но она зависла в воздухе; перепончатые складки кожи, зелёные и блестящие, слегка колыхались по её бокам, как водяные лилии, плавающие в пруду.
– Что это, к дьяволу, такое? – спросил я.
Мой голос уже звучал так, будто я запыхался, потому что быстро колотящееся сердце, без сомнения, пыталось убедить меня бежать отсюда со всех ног.
– Это проклятый богами лангзиер, – прорычал Рейчис.
Лангзиер! Я ни разу ни одного из них не видел, но, судя по тому, как отозвался о нём Рейчис, белкокоты ненавидели лангзиеров даже больше, чем крокодилов. А белкокоты воистину ненавидят крокодилов!
Говорят, крошечных змеек подарили народу шан джен-теп. Лангзиеров вывели ради единственной их способности: проклятые твари умеют летать. Наметив цель, лангзиер лежит и ждёт, почти недвижимый, пока не появляется намеченная жертва. С этого момента он атакует снова и снова до тех пор, пока его ядовитые зубы не вонзятся в добычу.
Сомневаюсь, что какая-либо культура когда-нибудь создавала более идеальную разновидность убийцы. И теперь один из этих убийц парил передо мной, глядя на меня со спокойной уверенностью, зная, что я недостаточно быстр, чтобы его остановить.
– Келлен… – нервно просвистел Рейчис.
– У меня есть план.
Вообще-то, у меня не было плана.
Змея собиралась снова броситься на меня. Перегнать её было невозможно. Как и попытаться полоснуть её метательными картами, которые в любом случае лежали на другом конце комнаты. Возможно, я мог как-нибудь воспользоваться одной из своих монет кастрадази, но они тоже были слишком далеко. Я ни за что не сумел бы поразить змею обычным взрывным заклинанием, поэтому вместо того чтобы воспользоваться порошками, я стряхнул их с пальцев, точно барышня, раскрывающая веер.
– Кара-джуру Тот, – нараспев произнёс я.
Порошки столкнулись.
Последние несколько месяцев я половину ночей работал над «джуру», вариантом заклинания «караф». Это заклинание далеко не такое сильное, как его основная форма, но, полагаясь всегда на один и тот же трюк, рискуешь стать предсказуемым. Кроме того, хоть в это и трудно поверить, бывают случаи, когда мои проблемы решает не проделывание взрывом дыры в чьём-нибудь торсе.
Я прыгнул назад, когда заклинание сработало, и пламя взмыло в воздух передо мной, становясь своего рода щитом, воспламеняющим всё, что сквозь него проходит. Во всяком случае, теоретически.
Лангзиер пролетел сквозь взрыв, не задев меня, но покрывшись остатками порошка, который светился, как горящие угли. Я наблюдал, как змея поплыла по воздуху, встряхиваясь, сбрасывая пламя, как сухую кожу.
«Придерживайся испытанного и верного», – подумал я, потянулся к футлярам, чтобы вытащить ещё немного порошка.
– Караф Тот! – прокричал я.
Змея легко увернулась от взрыва, и на этот раз я почувствовал, как маслянистая кожа коснулась моей, когда тварь пролетела мимо.
Рейчис сердито просвистел:
– Она играет с тобой, Келлен, изучает, как ты двигаешься, прежде чем нанести настоящий удар. При твоём патетически слабом телосложении её ядовитые клыки уложат тебя быстрее, чем фермерского мальчика на его первом…
