Наташа уже была в дверях, как вдруг что-то вспомнила.
– Скажите, но ведь вы можете по камерам опознать убийцу? Вы уже знаете, кто это?
– Почему вас так беспокоят камеры? – Едко спросил инспектор, отчего-то заинтересовавшись вопросом молодой женщины.
– Да нет, просто… Почему я подписала этот документ, меня что, подозревают?
– Не волнуйтесь, этот документ сейчас подпишут все.
– Даже иностранцы?
– Даже они.
В соседней кабине констебль допрашивал Марка Лоткина.
– Где вы были в 21-44, когда произошло убийство?
– Прямо с такой точностью отвечать? – Марк засмеялся.
Но ледяной взгляд констебля остудил его веселость.
– Я сидел за столиком и общался с Джейн.
– Кто еще был с вами за столом?
– Кэтти и Луиза, потом, кто еще? Ах да, Виргенс.
– Кого вы еще видели в это время? Кто точно был рядом или в поле зрения?
– Да разве вы не посмотрите камеры? Я всех не вспомню. Помню, видел Берлингера, он много пил и смеялся вместе с Кляйнцем. С ними рядом была Перкинс, она, правда, больше скучала с ними, в телефон глядела. Она не пьет, насколько я знаю.
Констебль смотрел в документы, слушая Марка, и обводил имена.
– Кэтти, Виргенс, Луиза – все они не с вашего столика, ведь так?
– Да, они подсели к нам. За нашим столиком были только Джейн, я…
– Да-да, спасибо!
Уже на входе Марк обернулся и сказал:
– Спросите Кэтти, Виргенс, Луизу – они все подтвердят, что я был с ними вместе.
Констебль посмотрел на него как на дурака, произносящего умозрительные для полиции вещи, и сделал выразительный жест глазами. Толстяк Марк смутился, кивнул и вышел.
Лишь только Перкинс вернулась к столику, как ее окружили Виргенс, Наташа, Горан, Джейн, Китти. Высокая и дородная, с одутловатым и вечно недовольным лицом, обычно Перкинс вызывала всеобщее неприятие: сотрудники минимизировали общение с ней так, как могли. Но теперь неожиданно она была в центре внимания, и на нее смотрели как на спасительницу, которая защитит свою паству от нападок убийц и полицейских. В глазах сотрудников не было былых насмешек, наоборот, в них горели участие и мольба.
– Лиз, что сказали, когда нас выпустят?
– Ох, почти всех опросили уже, скоро выпустят, но обещали еще вызвать на допросы в другие дни.
– А что камеры? Когда нам скажут имя убийцы? – Воскликнула Джейн.
– Вообще-то страшно продолжать жить и работать, когда знаешь, что где-то рядом ходит такой человек. – Сказала Луиза.
– Если они знают имя убийцы, Луиза, милая моя блондинка, – заметил Виргенс, – то он не будет ходить на свободе рядом с нами.
– Они просто не знают, кто это. – Пожала плечами Перкинс. – Камеры ничего не показывают!
– Как такое возможно?
– На теплоходе всего две камеры, которые могли бы заснять убийцу, одна на палубе, другая в зале. Но перед убийством кто-то вырубил интернет, и данные с камер не записались на сервере. Здесь точка раздачи сотовая. На сервере теперь просто пустота! А охранники, как оказалось, в момент убийства не смотрели на экраны!
– О нет! – Наташа повернулась к Горану и сказала только ему и Джейн. – Это значит, что убийство было спланировано.
– Вот дела! – Протянула Джейн.
– Это просто нелепо! Камеры ничего не записали! – Возмутился Горан, лицо его покраснело. Наташа и Джейн с изумлением следили за его реакцией. – Я не могу вернуться домой на свое предприятие, вынужден застрять здесь, не зная, когда меня выпустят, только потому что кто-то не удосужился установить двойную защиту Интернета.
