– И вообще, Томкин телефон могли украсть заранее, еще до того, как все сели за стол! – Лешку совсем не устраивало, что он вдруг стал главным подозреваемым.
– А позвонили тогда как? – не унималась я.
Лешка задумался, но тут внезапно вступил Павел.
– На самом деле, кто угодно мог позвонить. Достаточно было заранее набрать мой номер и в нужный момент просто нажать на кнопку вызова. Это можно было сделать и незаметно, сидя за столом. Потому что мой таинственный собеседник ничего не говорил. Я просто слышал какой-то шум. Я думал, что связь плохая. Все-таки самый Новый год, все линии перегружены… А потом, уже после того, как Андрей упал, в суматохе, положить телефон обратно не было никакой проблемы. Это мог сделать любой из нас. Даже я, – нехотя признал он.
– Ты? Тебе-то зачем звонить самому себе? – я чувствовала, что окончательно запуталась. И даже незаметно для себя перешла с ним на «ты».
– Ну, мало ли. Чтобы отвести от себя подозрения…
– Это какой-то кошмар! – простонала Катька. – Я сплю и вижу кошмарный сон! Подумайте, о чем мы тут говорим! Вы что, действительно думаете, что кто-то из нас это сделал?
– Кто-то из вас это сделал, в этом нет никаких сомнений! – припечатал Стрельцов, который до этого молча, но очень внимательно слушал наш разговор.
Из туалета вернулась Томка. Она, не глядя на Стрельцова с видом оскорбленного достоинства, прошла и села на свое место рядом со мной. Кажется, ей было очень стыдно за свой срыв.
– И что нам теперь делать? – растеряно спросила я. В голове у меня была совершеннейшая каша.
Еще минут пятнадцать мы всей толпой пытались детально восстановить, что происходило, после того как несчастный Андрей упал. Все были в состоянии шока и ничего не помнили. Похоже, мы просто толпой носились по дому, и никто не мог точно сказать, отлучался ли кто-то в одиночестве из комнаты или нет. Если целью следователя было исключить хотя бы одного или двух человек из списка подозреваемых, то он потерпел сокрушительное фиаско. Каждый из нас мог подсыпать или подлить яд в салат, спереть у из Томкиной сумочки телефон, незаметно набрать номер, а потом спокойно подложить его обратно. Ну, кроме трупа Андрея, разумеется. Даже Борюсик с Воблой выглядели подозрительно, и, хотя, кажется, Вобла сразу стала помирать и никуда из комнаты не отлучалась, но ее супруг постоянно метался по дому в поисках водички, салфеток и успокоительного для бьющейся в истерике жены. К тому же, они могли быть в сговоре, и Вобла могла легко затеять свою истерику с целью отвлечь наше внимание.
Короче, возможности были у всех, а вот с мотивом не задалось. Ну, хоть убейте меня, ни у кого из нас, насколько я знала, не было ни малейшей причины убивать несчастного Андрея, да еще таким сложным способом.
В конце концов, Стрельцов отчаялся что-то прояснить, и выгнал нас всех из комнаты обратно на веранду, разрешив Борюсику с Воблой уйти домой, а сам забрал на допрос Никиту. Павел с Лешкой уселись на веранде, налив себе по рюмочке коньяка для поднятия духа, Томка, все еще переживавшая из-за своего срыва, удалилась в ванную, а мы с Катькой и Маринкой пошли провожать чету Чебатюков. Пока Борюсик помогал Вобле одеваться в прихожей, мы втроем вышли на крыльцо.
На улице все еще стоял шум от петард и фейерверков, остальные жители поселка, которым повезло встретить новый год, не пришив ни одного из гостей, радостно отмечали праздник.
