– Укладываешься, как вижу, – сказал Майло, когда я сделала вид, что наконец-то его заметила.
– Да.
Сложив желтое платье, я бросила его в стоявший на кровати чемодан.
– Ты не сказала, куда едешь.
– Это имеет значение?
Майло подошел к кровати и, облокотившись на спинку, стал без интереса наблюдать за сборами.
– И на сколько ты уезжаешь?
Его интонация свидетельствовала о полнейшем безразличии. Я даже не поняла, зачем он, собственно, зашел и интересуется этими подробностями. Я выпрямилась и обернулась к нему. Майло оказался ближе, чем я ожидала. Глаза были удивительно синие, даже в тусклом освещении комнаты.
– Столько заботы, и так вдруг, – легко ответила я. – Знаешь, вообще-то я уже выросла. Справлюсь.
– Ты уверена, что одного чемодана будет достаточно?
– Если мне что-то понадобится, пошлю за вещами.
Майло сел на мою кровать рядом с чемоданом и посмотрел на меня – он был до смешного красив.
– Послушай, Эймори, что это все значит? К чему эта таинственность?
Он говорил так беспечно, что на секунду я задумалась, а будет ли иметь для него значение, если я уеду навсегда.
– Не драматизируй, – сказала я, старательно уходя от ответа на вопрос. – Ты ездишь куда угодно и на сколько угодно. Почему мне нельзя?
– Да нипочему, вероятно. Просто я не ожидал, что ты уедешь так скоро после моего возвращения. Дом без тебя опустеет.
Я едва не закатила глаза. В этом весь Майло: ведет себя так, будто только я заинтересована в нашем браке. Вломился в мою жизнь со всей силой своего обаяния, когда это стало удобно ему и неудобно мне. В этом тоже весь Майло.
– Я не знала, когда ты возвращаешься.
– Да, конечно. А еще, полагаю, ты не знала, что уезжаешь сама.
– Что ты хочешь этим сказать?
Он достал из открытого чемодана черную шелковую ночную рубашку и рассеянно попробовал ткань на ощупь.
– Это как-то связано с Трентом, правда? С его сегодняшним визитом.
– Ты не имеешь ни малейшего представления, о чем говоришь.
– И часто он здесь бывал?
– Не очень, – ответила я, лишь чуть-чуть устыдившись своему намеренно туманному ответу.
Майло усмехнулся, каким-то чудом умудрившись остаться в рамках приличий.
– Что бы ты обо мне ни думала, дорогая, я не дурак. Значит, Джилмор Трент прискакал сюда на своем скакуне и, подхватив тебя на лету, наконец-то одержал победу. Ему, однако, потребовалось немало времени.
– Майло, не будь идиотом, – сказала я, выхватывая у него ночную рубашку.
Майло коротко рассмеялся.
– Пожалей меня, Эймори. Ты ведь не собираешься с ним бежать.
Я закрыла чемодан, одновременно защелкнув оба замка, и посмотрела на Майло.
– Я ни с кем никуда не бегу. Просто уезжаю.
Майло встал с кровати, надев на лицо маску скучающей насмешки.
– Пожалуйста, уходи от меня, если тебе так хочется, дорогая. К кому угодно, но не падай опять в объятия Трента. Должна же у тебя быть хоть капля гордости.
Наши глаза встретились.
– Майло, я твоя жена уже пять лет. Сколько, по-твоему, гордости могло у меня остаться?
