Заметив наконец мой ступор, девушка сделала круглые глаза и настороженно спросила:
– Марк, что случилось? Где Пьер?
Я молча указал на стул, где еще недавно сидел живой и здоровый музыкант, и снова увидел, как задрожали мои руки.
– Что это? Боже мой! – Натали бросилась к столу и в ужасе отшатнулась, увидев кровь на полу. Она закрыла рот руками и беззвучно затряслась, пытаясь не перейти на крик, но слезы все же брызнули у нее из глаз. Девушка громко разрыдалась.
– Я пытался прощупать пульс, но не смог. Мне очень жаль, боюсь, Пьер мертв, – только и сумел вымолвить я и, уже не выдержав, выскочил на улицу, где меня стошнило.
Вытерев лицо рукавом и как следует отдышавшись, я вдруг понял, какой я идиот, что бросил бедную девушку одну рядом с покойником. Я быстро пришел в себя. Внутри палатки продолжал раздаваться громкий плач, к которому присоединились всхлипывания и стоны, и я поспешил обратно.
К моей огромной радости, я увидел, что Валерия очнулась, однако ее состояние было ужасным. Она сплетала и расплетала пальцы рук, закусывала губу и громко стонала, переходя в рыдания и стенания. Лицо ее было красным и распухшим от слез, тушь потекла и разбежалась ручейками по щекам и скулам.
– Девушки, умоляю, не надо так убиваться, этим вы не поможете Пьеру, – начал я, чувствуя, что скоро истерика начнется у обеих. – Мы должны срочно вызвать врача и полицию, они позаботятся обо всем. Если вы не успокоитесь, будет только хуже. Один я не справлюсь со всем этим.
Как ни странно, но мои слова подействовали на певицу. Натали громко всхлипнула и, бросив на меня взгляд полный боли и отчаяния, все же встала с колен. Певица села рядом с Валерией, взяв ее за руку.
– У нее нервный срыв, – бросила мне Натали, прижав к себе плачущую девушку. – Надеюсь, доктор сделает ей укол успокоительного или что-то в этом роде. А то бедняжке совсем плохо. Я сама чуть с ума не сошла, увидев кровь. Боже мой, это просто какой-то кошмарный сон! Бедный Пьер!
– Э-э, ты сможешь позвонить в полицию и вызвать скорую помощь? – неуверенно спросил я. – Я не знаю номеров местных служб.
– Да, конечно, я все сделаю, – глотая слезы, прошептала Натали и достала телефон из сумки.
Пока она отошла в сторону, набирая номер, я присел рядом с Валерией и стал тихонько гладить ее по руке.
– Пьер, что с ним? – судорожно вздрагивая, пролепетала девушка. – Там кровь, повсюду кровь. Я вошла, а он сидит на стуле и так безжизненно смотрит. Неужели он мертв? Я не могу в это поверить!
– К сожалению, да, – промямлил я, не зная, что еще сказать девушке в утешение. – С такой раной на голове ни один человек не выжил бы.
– Скоро приедет полиция, они будут здесь рыскать, все разнюхивать, допрашивать. Разве без этого не обойтись? – неожиданно спросила моя подруга. Она все еще нервно вздрагивала и часто всхлипывала, хотя и перестала плакать.
Я решил, что нужно объяснить все как можно деликатнее, но от правды, увы, не убежишь.
– Послушай, то, что случилось, это ужасно. Нам всем бы хотелось, чтобы этого не было. Мы бы желали, чтобы Пьер по-прежнему был жив и здоров, а это все оказалось бы страшным кошмаром. Но, к сожалению, он умер. В его голове дыра, и это не похоже на несчастный случай. Пьера намеренно ударили по голове чем-то тяжелым, отчего он скончался сразу или через какое-то время. Уверен, медицинский эксперт скажет точно. Но без полиции не обойтись. Кто-то хотел смерти Пьеру, значит, это убийство.
