Маркус поприветствовал коллег и устроился за кафедрой.
– Уважаемые коллеги, начнем. Первым прошу отчитаться Дирка Котмана, главного судмедэксперта. Что показало вскрытие?
Дирк Котман поднялся с места и откашлялся. В руках он держал распечатки.
– Коллеги, приветствую, – начал он бодрым голосом. – Анализ крови, а также тканей тела и волос показал, что убитая давно и регулярно употребляла наркотики. Кокаин, каннабис, барбитураты. Также около восьми месяцев или одного года назад посредством кесарева сечения она произвела на свет ребенка. – Котман выразительно посмотрел на Маркуса. – Три месяца назад сделала пластическую операцию на грудь и вставила импланты, – еще один взгляд на Маркуса. – Признаков сексуального насилия нет, однако за несколько часов до смерти у девушки был половой акт. Следов семени нет, но есть следы кожных частиц и пота, убитой не принадлежащих. Осмотр головы показал следующее: первый удар был нанесен в голову, и он был смертельным. Остальные удары убийца нанес после смерти жертвы, равно как и отделил голову от тела. Орудием убийства послужил нож, найденный недалеко от места преступления. Следы порезов соответствуют форме лезвия. Можно сделать вывод, что убийца обладал недюжинной физической силой. Чтобы пробить голову даже таким ножом, ну, это сможет далеко не каждый. Преступник – левша.
Он сделал паузу и отпил воду из бутылки.
– По нашей базе уже пробивали? – подключился Маркус. – Раз она употребляла наркотики длительное время, как вы говорите, может, так ее удастся идентифицировать?
– Концевые фаланги пальцев буквально искромсаны, снять отпечатки невозможно.
– Ясно. Ясно, что ничего не ясно. Что показал поквартирный обход? Есть результаты?
Встал молодой криминалист.
– Шеф, поквартирный обход ничего не дал. Никто ничего не видел и не слышал. На камерах тоже ничего подозрительного. На одной из камер, той, что на входе в банк возле Альте Опера, видно, как девушка, похожая на убитую, входит в парк одна. Разглядеть детали невозможно, очень темно. Отдали экспертам из IT-отдела, может, у них получится что-то с этим сделать.
Маркус Добберт поморщился, его лицо выражало крайнюю степень раздражения и недовольства.
– Я не желаю слышать «может» и «если». Сделайте так, чтобы получилось. И чем быстрее, тем лучше. Мне нужны результаты. Пока это единственная зацепка, – громче, чем требовалось, раздраженно произнес Добберт, глядя в сторону ребят из IT-отдела. – Что, совсем ничего не видно?
– Практически нет. Девушка со светлыми волосами, одетая во все черное, заходит в парк одна. Еще пара человек были замечены возле парка с разницей по времени в час. Один очень подозрительный. Забежал в парк и через несколько минут выбежал. Был одет в майку футбольной команды «Бавария Мюнхен». Возраст, внешность и особые приметы обоих разглядеть невозможно.
Маркус прервал его жестом. И опять на повышенных тонах обратился к айтишникам:
– Я еще раз повторяю и на этот раз обращаюсь ко всем. – Он обвел зал взглядом. Сотрудники КРИПО молча переглядывались. Ну конечно, теперь Добберман будет рвать и метать. Такой случай подвернулся сесть в кресло начальника. – Я ни от кого, участвующего в расследовании этого дела, не хочу слышать слово «невозможно». Мне нужны результаты. Что еще?
– Заявление о пропаже девушек и женщин за это время не поступало.
– У кого какие предложения по поводу идентификации убитой?
