– Давайте продолжим. Как вы оказались на месте преступления?
– Я, я…
Свидетельница словно на время забыла, что случилось, а теперь вспомнила. Голос у нее задрожал, глаза наполнились слезами.
– Успокойтесь, давайте по порядку. Где вы провели ночь?
– У себя дома.
– Кто это может подтвердить?
– Муж и няня.
– Как вы оказались на месте преступления, да еще в такую рань?
– Я пошла гулять с собакой. А рано потому, что очень жарко. А Бася жару вообще не переносит, как и все французские бульдоги. У них брахиоцефальное строение морды, и поэтому, в отличие от других пород, они дышат носом, а не ртом. Они не охлаждаются, и очень быстро происходит обезвоживание. Настолько быстро, что их не берет на борт самолета ни одна авиакомпания, даже на короткие перелеты. И потом, у французских бульдогов нет сильной потребности в физических упражнениях, но им все же требуются ежедневные прогулки. Бася и так не любит гулять, а в такую жару ее вообще из дома не вытащишь. Почти все «французы» страдают от ожирения. Ветеринар сказала, что у Баси уже пограничное с ожирением состояние. Надо срочно худеть, а для этого больше гулять. Но как в такую жару вообще гулять? Вот мы и вышли в пять утра.
– Кто может подтвердить, что вы покинули дом в это время?
– Муж и водитель.
– У вас есть водитель?
– Да, Виктор приехал за мужем и ждал его у подъезда. Он может это подтвердить.
– Хорошо. Итак, вы вышли из дома и куда вы направились?..
– В Оперн Парк. Мы всегда там гуляем утром. Там гуляют все собачники, кто живет поблизости. Из-за этого в народе парк даже называют «Хунде парк».
– Как вы оказались в той части парка? Ведь это в стороне от центральной дорожки?
– Собака что-то почуяла и стала тянуть туда. А потом я увидела труп девушки. Вернее, я сначала даже не поняла, что это. Я подумала, что это какой-то прикол и некто решил подшутить над прохожими. А когда до меня дошло, сразу позвонила в полицию.
– По пути в парк вам кто-нибудь встретился?
– Нет, ни по пути, ни в парке никого не было.
– Так, дальше… Вы заметили что-нибудь необычное?
– У девушки отсутствовала голова, куда уж необычнее.
– Ну, может быть, что-то бросилось в глаза?
– Девушка была абсолютно голая, и одежды поблизости не было.
– Возможно, одежду унес с собой убийца.
– Странно, что он унес только одежду. На девушке были очень дорогие часы и кольца от Картье.
– Вы успели так подробно все рассмотреть? – удивился Маркус.
– У меня тоже есть кольца и часы этого бренда, и я хорошо в этом разбираюсь. Украшений на убитой было где-то на сто тысяч евро. И сумка, которая лежала рядом, тоже очень дорогая, от «Эрмес», так что это однозначно не ограбление. Скорее всего…
Маркус Добберт опять с раздражением в голосе и чуть громче, чем было необходимо, прервал Лану Шервинг:
– Давайте вы будете отвечать на мои вопросы, а выводы мы сделаем сами. Убийца мог унести одежду как трофей.
Лана Шервинг с удивлением посмотрела на вице-комиссара. Она не понимала, почему он так раздражается.
– Извините, просто мне кажется, я могу помочь.
– Помочь кому?
– Ну, вам, полиции.
– Спасибо, но ваша помощь, кроме дачи показаний, нам не требуется. Мы сами во всем разберемся.
Лана хотела возразить, но от усталости, потрясений и нападок вице-комиссара на глаза вдруг накатили слезы. Чтобы как-то взять себя в руки и не заплакать, она присела на корточки перед собакой и стала снимать с той ошейник, пытаясь сфокусироваться на простом действии и тем самым переключить фокус внимания и успокоиться.
