За столом Камилла Яковлевна вела себя непринуждённо и раскованно. Она пыталась шутить, считая свои шутки забавными, и часто хихикала. Она постоянно возвращалась к разговору о внешности своей дочери, утверждая, что знает, от кого та могла унаследовать такие черты, ведь муж Камиллы Яковлевны был русским.
Ольга не реагировала на это, вероятно, привыкнув к такому поведению и слыша подобное не в первый раз.
– А ваша внучка похожа на японку? – спросила Барбара, чтобы поддержать разговор.
Камилла Яковлевна оживилась.
– Нет, – отмахнулась она. – Я не хочу говорить об этой девочке. Ужасная девочка, просто ужасная девочка, – повторяла она, и её лицо стало печальным. – Ольга не занималась её воспитанием. Её нужно было держать в строгости, а Ольга всё ей позволяла. Вот она и выросла, – Камилла Яковлевна развела руками и бросила быстрый взгляд на дочь.
Камилла Яковлевна была недовольна своей внучкой. Хотя это можно было бы списать это на разницу поколений. Камилла Яковлевна ругала внучку, а о дочери Ольге говорила только хорошее, не переставая хвалить её.
Камилла Яковлевна взяла дочь за руку и нежно погладила её. Ольга никак не реагировала на слова и прикосновения матери, но потом вдруг потянулась к своему телефону и, позвонив по нему, попросила подойти сиделку матери – Марину Альбертовну, которая также являлась помощницей по хозяйству.
Марина Альбертовна пришла быстро, эта была крупная с кучерявыми рыжими волосами женщина средних лет. Ольга попросила её проводить Камиллу Яковлевну в комнату, а нам принести ещё кофе.
– Вы какой будете? – обратилась она к Барбаре.
– Я только чай, – ответила Барбара.
Камилла Яковлевна попрощалась с нами и заметно погрустнела. Ей хотелось общения, которого ей никто не мог дать.
Для того, чтобы создать нужную атмосферу для диалога, Барбара старалась не смотреть прямо в глаза Ольге. Барбара смотрела мимо, ее взгляд как будто блуждал по пространству и рассеивался в нем, не задевая собеседника. Барбара обратила внимание, что так человек не чувствует опасности, поэтому ему легче раскрыться в общении.
Глядя на Барбару, можно было подумать, что она просто присела за столик к незнакомой даме и просто пьет свой чай, и ничего от Ольги не хочет. Но Барбара все слушала, все замечала.
– Вы говорите, что познакомились с ним два года назад, – начала Барбара, сделав маленький глоток чая и почувствовав его терпкий вкус. – Каким Михаил показался вам на первый взгляд?
На губах Ольги мелькнула лёгкая усмешка, которая не укрылась от взгляда Барбары. Это усмешка была ей не к лицу. Это вообще было странно, что женщина с японской внешностью имеет совершенно не японский менталитет. Ольга была ушлой, продуманной, сдержанной и наверняка язвительной, если бы могла это себе позволить в компании малознакомой женщины-детектива.
– Он мне не понравился, – четко ответила она. – Я не люблю поживших, чересчур словоохотливых мужчин, которые бегают за мной. Но он своей заботой и вниманием сделал так, что мы потом подружились. Я искренне полюбила его, но только как друга, как старого, доброго друга.
– Вы познакомились в японском доме?
– Да, именно там. Я работала там администратором.
– Он хотел отношений другого характера? – спросила Барбара.
– Нет, мы не были любовниками, если вы об этом. – Он хотел, чтобы мы встречались, приглашал меня на разные мероприятия. Иногда я соглашалась, но между нами ничего не было. Я сразу дала ему понять, что дальше дружбы дело не пойдет, и он это принял.
