– Кто говорит? – довольно сухо поинтересовался Турецкий.
– Это уже другая соседка, снизу… Проверить конкретно не успели, дело передали вам: как только посольство вмешалось – так и передали! Вы ж сами говорили, что за две недели успели много…
– Как получилось, что врач «скорой помощи», когда они поднимались наверх, не обратил внимания на открытую дверь квартиры Краевой?
– Они наверх в лифте поднимались, а обратно пешком шли, поскольку лифт почему-то вырубился.
Они немного помолчали. Поймав вопросительный взгляд Никонова, Турецкий спохватился:
– Я вас задерживаю, прошу прощения – у меня последний вопрос, чисто технический: экспертные данные по оружию еще не приходили?
– Так я ж попросил их вам переслать… Не переслали еще?.. Вот козлы!.. Ну я и так помню… Вообще-то результат странноватый: пистоль оказался паленым…
– Что?! – Александр Борисович едва не подскочил в своем кресле. – Алексей Федорович, и вы молчали… Где он засветился?
Никонов вспыхнул и сердито посмотрел на Турецкого:
– На мой взгляд, никакого особого значения это не имеет! А засвечен этот «макаров» на обычной «мокрухе», с год назад неподалеку от метро, в Измайлове, из него пристрелили местного авторитета Лукаша… Не то, чтобы шишка, но все же! Говорят, там разборка была. Стрелку кто-то кому-то забил – не помню… Это дело не я вел. Ну и что?
Александр Борисович смотрел теперь на своего посетителя с любопытством.
– Говорите, авторитет, но не шишка?..
– Во всяком случае, не «смотрящий». Незадолго до этого с зоны вернулся.
– Не знаю, как вы, но лично я плохо представляю, каким образом бандитский пистолет мог попасть к Строганову, тем более он утверждает, что в глаза его не видел, а оружия отродясь в руках не держал. Упомянутый «макаров», обнаружив труп, схватил автоматически, сам не зная зачем…
– А я вот, например, отлично представляю, как он мог к нему попасть! Бандюки паленые стволы сбывают, не мне вам об этом рассказывать! А пути, какими это делается, сами знаете, неисповедимы…
– Скажите, Строганов произвел на вас впечатление законченного идиота?
– Ну… Нет, конечно, однако довольно наивный тип…
– Ладно! – Александр Борисович поднялся, внезапно оборвав разговор. – Экспертное заключение я еще не видел, к делу только приступаем, так что не вижу оснований для дискуссии, спасибо, что поделились впечатлениями… Кстати, кто занимался убийством Лукаша?
– Не помню, но могу узнать.
– Буду обязан!
Проводив своего гостя, Александр Борисович некоторое время задумчиво бродил по собственному кабинету, потом, прихватив папку с бумагами, касающимися убийства Марии Краевой, отправился к своему шефу и другу Константину Дмитриевичу Меркулову, заранее настроившись на долгое ожидание в приемной: в последнее время посетители к Меркулову отчего-то шли косяком и попасть в его кабинет даже по срочному делу сотрудникам было нелегко.
Однако на сей раз Турецкий, к своей немалой радости, ошибся: шеф маялся в своем убежище перед экраном компьютера в полном одиночестве. При виде Александра Борисыча он состроил жалобную гримасу.
– Висит, сволочь! – обозвал он свой компьютер, с которым у Меркулова отчего-то никак не складывались отношения. То он у него «висел», как сейчас, то исчезал вдруг скинутый на дискету текст, то от с трудом сочиненной докладной ни с того ни с сего пропадала половина текста, хотя, как Меркулов клялся и божился, он «ни к чему не притрагивался».
