Учебка - страница 19

Вскоре команда подошла к ржавым воротам с армейской символикой и деревянным забором обнесенный колючей проволокой, за которым мелькали огни каких то построек.

На КПП их встретил молодой лейтенант и два матроса в чёрных шинелях , которые с неподдельным интересом разглядывали вновь прибывших.

Процедура передачи новобранцев была быстрой и чисто формальной. Погода и время суток не способствовала долгому знакомству. Вновь прибывших пересчитали как овец на базаре и сделав перекличку, повели куда-то, направляемые каким то военным. Сопровождающих на тот момент уже не было. С ними даже ни кто толком не успел проститься. Лишь только те кто замыкал строй, получили свое отеческое благословление от Врунгеля и постоянно помнить "о дъючке".

Территория части представляла собой небольшой плац, посреди которого был воткнут фонарь, двухэтажное здание штаба, старые деревянные бараки на 200 человек и весь этот пейзаж был окружен забором с колючей проволокой.

В голове Ваньки моментально пронеслось, что где-то, в каком-то фильме про людей в полосатых робах он уже видел похожую картинку… Понимая состояние новобранцев военный тут же пояснили, что это на самом деле это территория воинской части морской пехоты, а не то, что они подумали…

Мимо одного из бараков, понуро опустив голову, шёл морской пехотинец. Это был первый увиденный Ванькой вблизи настоящий морской пехотинец. Новобранцы с завистью смотрел на его черную форму. Он поравнялся с призывниками, и кто-то из парней желая завязать разговор и расспросить про службу, обратился к нему

– Слышь, а ты не знаешь, нам когда форму выдадуд?

Морпех вздрогнул от неожиданности, оглянулся по сторонам и сплюнув в серый сугроб посоветовал:

– Вешайтесь, духи!

После его совета у многих на душе стало тревожно. Что уготовило им будущее и какие "дючки"им придется еще испытать, знал один лишь Бог и конечно этот первый встречный морской пехотинец.

На ночь всех призывников определили в отдельный барак. Сделано это было специально, для того что бы, хоть как то отгородить их от «местных» матросов, ибо те могли отнять что-нибудь у вновь прибывших.

"Молодняк"как будто попал в мир с уже существующими, не понятными ещё им, правилами. «Старожилы» смотрели на молодое пополнение, как на добычу. И вроде бы они такие же, как и они, тоже молодые парни, все разные, но объединенные общим бытом и новым представлением о жизни.

Они оказались в мире, в котором пока ещё, ничего не понимали, и поэтому любой шкет, уже носивший форму, был увереннее каждого из них.

Позже Соколов видел, как маленького роста матрос, прослуживший не многим больше полугода, с уверенностью и бесстрашием заставлял высокого и сильного призывника себе подчиниться. У Ваньки всё это не укладывалось в голове, но чувствовалось, что теперь и он, стал принадлежать к какому-то иному сообществу людей.

Офицеры (Соколов только потом это понял) были правы, что отгородили новобранцев от остальных, дав возможность привыкнуть и осознать происходящее.

В бараке стояли железные трехярусные койки, на которых лежали грязные скрутки матрасов, подушек и одеял. Сопровождающий молодое поколение военный, при свете тусклого света оказавшись в звании мичмана, разрешил занимать любую свободную койку и понравившуюся скрутку.

– Всё равно уже давно всё проссанно и облевано такими же салабонами как вы – сказал он без утайки на прощание.