Учебное пособие по социологии: современные проблемы свободы и гражданского общества. Для студентов и аспирантов - страница 2

Надежды российских реформаторов на то, что новые поколения россиян будут иметь иное, не тоталитарное, демократическое, свободное сознание пока не подтверждаются ни общественной практикой, ни социологическими опросами.

Так, по результатам социологических опросов студентов Пензенского государственного университета, проводившихся с 2011 по 2014 годы, в котором приняло участие около 1000 человек, от 75 до 100% (в разных группах) считают себя не свободными людьми. И это поколение, рождённое после 1993 года, в новой России. Важно учитывать, что молодые россияне вполне осмысленно считают себя несвободными людьми, и приводят следующие аргументы:

мы экономически зависим от своих родителей:

мы должны учиться;

мы должны выполнять нормы морали и права, чтобы жить в обществе;

мы зависим от тех правил и норм, которые предписывают нам родители.

В итоге, мы не свободны, так как от многого зависим и не можем делать то, что нам хотелось бы.

Это типичные объяснения причин своей не свободы указывают на характерный русский стереотип в понимании «свободы». «Свобода» мыслится как полная (абсолютная) независимость ни от кого и ни от чего.

Идея такой абсолютной независимости, по сути, является фантастической, т.е. идеей-фикс; она является своего рода протестом человека против всякого сдерживания его желаний, его воли. Обычно она созревает в условиях рабства, деспотизма, жёсткого подавления внешней и внутренней свободы человека, когда хочется вырваться из «рабских цепей» и остаться одному. Такой «школой рабства» для меня, например, была служба в Советской Армии. Я помню, с какой радостью уезжал оттуда, почти, как освободился из тюремного заключения.

Итак, идея свободы как абсолютной независимости предполагает противопоставление личного Я человека всем другим волящим субъектам и всем обстоятельствам, которые могут оказать какое-либо принудительное воздействие на волю человека. Вероятно, что такая абсолютная непринуждённость корениться в детском сознании, которое ещё не связано знанием норм, ответственности и чувством вины за их нарушение. Но как только человек вступает в социальное общение и включается в систему взаимодействий, его детский эгоцентризм начинает разрушаться, и либо превращается в прекрасную мечту о безответственной вседозволенности и отсутствии любых обязанностей, которая остаётся желанной мечтой для несвободного бытия человека, либо под влиянием рассудка существенно преобразуется в практическое понятие свободы, основанной на сосуществовании разумных, деятельных существ в одном жизненном пространстве.

Нас будет интересовать именно первая альтернатива, когда человек сознаёт своё несвободное состояние и при этом мечтает о безответственной вседозволенности, о полном самоволии. Её осмысление является важной задачей современной практической философии.

Я утверждаю, что воспроизводство идеи абсолютной свободы в массовом сознании современных россиян (в том числе новых поколений) является следствием сохранения базовой структуры социально-политических и экономических отношений российского социума или Матрицы русского традиционного сознания1.

«Матрицу традиционного сознания» часто отождествляют с «культурным кодом», «культурным ядром», «национальным характером», «национальным менталитетом», которые определяют специфику народного сознания и поведения. Большинство учёных сосредотачивают своё внимание на содержательных аспектах традиционного сознания, на социокультурной специфике народного менталитета, того или иного национального характера, тем самым подчёркивая своеобразие и уникальность каждого этноса и народа.