– Смотри, красноглазый, чтоб тебя камнями не завалило, как твоего папашу! – кричали ему вслед. – Очень уж нежные пошли нынче Квадры, не чета предкам.
– Одно название осталось от великого рода! – съязвил один из студентов.
– Смотрите, не только Квадры обмельчали, одаренные вообще вырождаются! – добавил другой. – Что это за бестеры – дохляк, два коротышки и одна девка?
Мы обиженно сопели, но молчали. Тем, кто уже получил вторую сущность, легко задираться – они уже сильны, опытны и не боятся отчисленья. Только разве это повод вести себя так?..
Похоже, Заира была того же мнения. Одного грозного окрика и щелчка кнутом оказалось достаточно, чтобы осадить старшекурсников. Их как ветром сдуло обратно в классы. Окна захлопнулись, стало тихо, точно мы шли не по двору академии, а по кладбищу.
– Неужели и мы станем такими, когда получим вторые сущности? – спросила я у идущего рядом Дорена.
– Надеюсь, нет, – отозвался он. – Но задирать новичков – правило заведения. Мало подготовиться физически, нужно быть сильным духом.
А я-то все гадала, почему Заира не осадила старшеклассников прежде. Но если хорошенько подумать, легко понять, что без разрешения, пусть и неофициального, кричать из окон никто бы не посмел.
Зеленый лабиринт окружали мощные металлические ограждения с узкими входами, больше напоминавшими лазы. Связка ключей висела на поясе Заиры.
– Дорен, ты выбираешь первым! – громыхнула она. – Какой проход тебе больше нравится?
Дорен выбрал пятый, тот самый, который прошел его отец. Конечно, с тех пор как Илион Квадр покинул стены академии, утекло немало воды. Лабиринт успел видоизмениться и обрасти новыми видами опасных «травок». Но почему-то наш бледнолицый решил, что число «пять» станет и для него счастливым.
Крякнул ржавый засов, со скрипом отворилась калитка, впуская ученика в буйство зеленых красок и дурманящего травянистого запаха. Со стороны могло показаться, что Дорен входит в рай, где цветут экзотические растения и порхают бабочки. Только впечатление это весьма обманчиво. Цветы таят в себе яд, лианы и кусты готовы сцапать случайную жертву липкими усиками и затолкать в пузырчатый стебель, наполненный пищеварительным соком. Да и насчет бабочек я сильно сомневалась – уж больно они крупные и яркие для обычных.
Дорен достал из-за пазухи кулон отца, поцеловал и шагнул в лабиринт. Заира закрыла за ним дверь и вылила возле порога несколько капель химического вещества.
– Если не принять мер, лабиринт заполонит всю академию, – ответила наставница на наши вопросительные взгляды. – Лиос, ты следующий! Какую цифру считают счастливой в Гратсе?
– Тройку, – скептично заметил Лиос. – Но мне наследие города не принесло ничего, кроме неприятностей. Потому возьму седьмой выход. Это – священное число Туамы, может, хоть оно сработает…
– Это не его ли гробницу ты разорил? – я не удержалась от замечания. – Думаешь, оскорбленный царь Туама принесет тебе счастье?
Лиос нахмурился и, не оглядываясь, отправился в лабиринт.
Пауль и Рауль выбрали первый и второй входы. Требование разделять учеников во время задания очень огорчило близнецов, и они втайне надеялись, что близость номеров поможет им пересечься внутри лабиринта.
Ехидная полуулыбка Заиры дала понять, что ожидания ребят напрасны.
– Ну, Пета, какую цифру выберешь ты? – вопрос наставницы заставил крепко задуматься. – Мой тебе совет: не раздумывай долго, по сути, все входы одинаковы и ведут к одному месту.
