Несмотря на торжественность момента и его фантастичность, я не мог удержаться от соблазна, потому, наклонившись, дотронулся до одной из светящихся линий. Тело прошибло разрядом электричества, ощущение того, что все мышцы, включая сфинктеры, сократились мгновенно, было крайне неприятным. Но назвать это болью не повернулся бы язык. Как следствие, ноги у меня подкосились, и щекой я встретил прохладу каменного пола.
– Что за чучело? – надо мной склонилась черноволосая красотка, брезгливо выпятив пухлую нижнюю губу.
– Свежая кровь! – прогремел в зале голос Магистра, в котором мне послышалась тень улыбки. – Пора присягнуть на верность. Закройте глаза, отпустите все мысли, распахните душу и повторяйте слова клятвы!
Меня оставили лежать на полу. Ребята послушно закрыли глаза, задышали ровно, погружаясь в транс. Понимая, что затея пустая и магом мне всё равно не быть, я решил повторять действия юных колдунов, представляя, что я на сеансе групповой психотерапии.
Ингефорц начал произносить какую-то тарабарщину, будто латынь смешали с арабским и ускорили раза в два. Меня чуть не разобрал смех, но во время честной попытки повторить слова, я понял, что сделал это легко, будто знал этот язык с детства. От удивления едва не распахнул глаза, но веки словно склеились. Темнота под ними перестала быть абсолютной, в поле зрения высветился силуэт башни, перетекающий в очертания огромного дракона, сидящего передо мной.
Слова клятвы ускорялись. Я не чувствовал, как шевелю губами, словно уже и не произносил заклинание вслух. Было ощущение, словно неведомые строчки проходят сквозь мою душу, долетая до огромного дракона. И он кивает рогатой головой. Ни чёрный, ни серый, ни белый, передо мной сидел остов из костей, в глазницах черепа вместо зрачков клубилось пламя, а сквозь зубы высовывался высохший язык.
Дракон кивал, вслушиваясь в мои слова, он принимал клятву. Заклинание слилось в один протяжный звук, исходящий откуда-то из середины груди, дракон раскрыл костяные крылья и завис надо мной, он распахнул пасть, словно хотел что-то сказать, но вместо этого частокол зубов полетел на меня.
С криком я подскочил на жёсткой кровати и ударился о низкий потолок. Сердце колотилось в ушах, в животе, кажется, даже в пятку отдавало. Ушибленный лоб гудел, поморщившись, я повернулся к источнику света. На столе стояла свеча, на кроватях, которые мне уже довелось видеть, спали новенькие. Из-за края моей койки высунулась встрёпанная голова, и я едва не подскочил снова.
– Ты чего вопишь, белый? – проворчал недовольно Чезаро. – Всю башню решил на уши поднять?
– Н-нет… – дыхание все ещё сбивалось и говорить было трудно, – просто дракон… он летел на меня, прямо зубами на меня, понимаешь?
– Это была просто клятва, – Борхис закатил глаза, словно объяснял маленькому ребёнку, что призраков не существует, – стандартный магический контракт. А всё, что тебе привиделось – плод твоей не в меру впечатлительной фантазии. Даже девушки вели себя не так эмоционально.
– Да как будто я раньше обетов не давала! – из-за шторы, которой была занавешена нижняя часть противоположной кровати, высунулась темноволосая голова, миловидное надменное личико было сердитым. – Знаешь, сколько мы человеческой крови в жертву богам принесли? А ведь каждая жертва подкрепляется клятвой!
– Митридель! – Чезаро не повысил голос, но проговорил с нажимом, в котором чувствовалась власть. – Он же человек, прекрати.
