Страдание, во всех случаях, можно считать благом, ибо оно утончает наши чувствования и научает великому состраданию. Одна радость не может дать глубины чувствам, потому необходимо совмещение этих двух антиподов для завершения пути. Сердце окаменевшее недостойно своего названия Солнца Солнц. Сердце окаменевшее, не звучащее всеми фибрами своими на радость и страдания окружающих, не может принадлежать ученику, идущему по пути Света. Именно, при совершенствовании, вся гамма чувств настолько утончается, что сердце высокого ученика на последней ступени иногда представляет собой как бы рану, часто он физически ощущает ее жгучую боль. Только чувствительность эта не столько о себе, сколько о других и общем благе, которое для некоторого типа людей является «пустым словом». Особенно тяжка всякая грубость.
Думаю, что многие не совсем отдают себе отчет, что подразумевают они под словом «окаменевшее сердце». Возможно, что они хотят выразить, что при частых жизненных ударах, но при расширенном сознании и при осознании связи с Иерархией Света, мы научаемся спокойно принимать этих вестников, ибо понимаем, что все они или нами заслужены, или послужат нам на пользу. Это и есть закалка духа, когда человек ничем уже не устрашается, но сердце его еще с большим горением устремляется к Иерархии, к несению подвига во благо.
Именно, как сказано в Учении: «Спокойствие сознания образуется по мере познания Высшего Мира. Нет большей радости и красоты, как утверждение существования Высшего Мира. Молитва образовалась от достоверности опознания связи живой с Высшим Миром. Само понятие такой связи делает человека сильным и устремленным».
[Сострадание и помощь Великих Учителей]
Так Вивекананда часто спрашивал своих учеников – могут ли они представить себе всю мягкость, всю нежность сердца Великих Учителей? Но сострадание и помощь Великих Учителей, в силу Их великого знания, выражается в формах, часто не отвечающих ни нашему пониманию, ни желанию. Отсюда нередкие замечания, которые, увы, я сама слышала – «Великий Учитель где-то далеко и не слышит обращенных к Нему воззваний». Но нет большего заблуждения. Только для того, чтобы быть услышанным, нужно приложить искренность и сердечное устремление.
Возможно также, что некоторые смешивают достижение состояния «вайрага»• с окаменением сердца. Для них «вайрага» означает, именно, окаменение, тогда как на самом деле это есть отрешение от привязанностей к плотским предметам, причем отрешение это должно состояться, главным образом, в мыслях. Отсутствие привязанности к низшим и плотским проявлениям не есть бесчувственность. Так непривязанность к пище не значит, что человек перестал ощущать голод и т.д. Но при достижении состояния «вайрага», человек всему отдает должное и умеет различать, где оно – главное и ведущее.
«Окаменелое же сердце уже не сердце, но кусок отброса».
[Отношение последователей Петра Донова к учению Живой Этики]
Одному моему корреспонденту приходится выслушивать много престранных утверждений об Учении Живой Этики со стороны так называемых доновцев[12]. Но я постоянно прошу всех выказывать терпимость ко всем существующим духовным движениям и никому не навязывать книг Живой Этики и, главное, не вступать ни в какие споры. У некоторых людей каждый обмен мнений превращается в спор и в личные обиды. Конечно, последнее обстоятельство доказывает малую степень развития сознания и малое знание. Завет Будды гласит: «Почитай свою веру и не клевещи на веру ближнего». Также и в Брамо-Самадж указано: «Ни одно верование не должно быть опорочено, осмеяно или ненавидимо». Потому духовному учителю, которому ученики его приписывают происхождение от Солнечной Иерархии, следовало бы проявлять большую терпимость к другим Учениям. Мерою терпимости мерим свое сознание.
