Я вброд, ломая своим весом тонкий лед, пошел им навстречу и поочередно также вброд вытащил каждого из них. Затем, убедившись в отсутствии каких-либо травм, приказал пострадавшим быстро бежать в помещение, а сам остался на некоторое время с Пяткиным для получения объяснений.
– Я так понял, ты на лед не полез? – начал я свой допрос.
– Да нет, я пошел вместе с ребятами, – ответил Сергий
– Но как же так? – удивился я – Ты ведь наиболее тяжелый из них, идолжен был провалиться первым? А ты абсолютно сухой. Как же ты выбрался?
– Не знаю. Как я стал на лед, у меня закололо в затылке. И я куда-то пошел.
Тут мне бросились в глаза оставленные ботинками Сергея четкие следы на присыпанном поверх льда нетронутом слое снега. Каким-то странным замысловатым зигзагом они вели к противоположному берегу заливчика.
– Это ж твои следы? —спросил я и не дожидаясь ответа продолжил – Получается ты прошел метров тридцать-сорок по тонкому льду, непонятно как выбирая дорогу, и не провалился, хотя твои друзья и пару метров не смогли пройти?
– Наверное. Не помню.
Это было очень странным, но разбираться дальше, не было времени – надо было бежать оказывать помощь пострадавшим, да и сушиться самому.
Участников же экстремального купания тем временем напоили горячим чаем, переодели в сухую одежду и закутали теплыми одеялами. Испуг ребят быстро сменился веселым настроением: смехом, шутками и бахвальством на тему, кто сколько раз проваливался и как пытался выбраться. В общем, трагедия переросла в фарс, и горе-купальщики через пару часов были отправлены домой в целости и сохранности. Мне же на следующий день здорово досталось от школьного руководства за то, что не уследил, хотя собственно моя вина была весьма сомнительна. Но ведь должен же был кто-то отвечать.
А вначале июля я был в качестве руководителя этого же девятого класса отправлен на три недели в летний трудовой лагерь или попросту колхоз. Великоновоселковский район. Село Комарь. Великолепное время для летнего отдыха! До обеда школьники работали на сборе малины или иной ягоды, а после обеда предавались прелестями свободного времени вдали от городского шума. Учащиеся нашей школы от седьмого до девятого класса занимали целый большой корпус-общежитие, специально построенный для этих целей. В мои обязанности входило следить за дисциплиной вверенного мне класса, а также организовывать мероприятия по проведению досуга для всей школы. В вопросах дисциплины я был достаточно демократичен и сразу же по приезду изложил свои требования:
– Вы достаточно взрослые, поэтому пастухом вам быть не намерен. За серьезные нарушения расправлюсь лично. А вы меня знаете. За спиртное и речи не веду. Да и не продаст вам его никто здесь. Наличие сигарет в карманах проверять не буду, и шпионить кто где курит тоже не собираюсь, но кого увижу курящим – считай, залетел. Кто не захочет спасть в положенное время – его личное дело, главное, чтоб другим не мешал и работал как положено. В общем, живите тихо и мирно. Веселитесь и другим давайте.
Ну а в часы досуга, после полуденного тихого часа я организовывал различные соревнования, конкурсы, небольшие походы, а каждый вечер на спортивной площадке устраивалась дискотека.
Напротив нашего корпуса, как раз за спортивной площадкой, располагался аналогичный спальный корпус. Он был заполнен лишь на треть – в нем проживало несколько групп студентов третьего курса педагогического техникума, а если точнее исключительно студенток. Девушки были уже вполне взрослыми, на пару лет старше наших девятиклассников, поэтому с моими подопечными практически не контактировали и держались особняком. Единственно, многие из них по вечерам выходили на спортплощадку потанцевать под наши фонограммы, образуя свой отдельный круг.
