Читать онлайн Дмитрий Буров, Аристарх Риддер - Учитель. Назад в СССР 3

– Что случилось, дядь Вась? – крикнул я, соскочил с кровати и помчался открывать.

– Там это… беда, Ляксандрыч.

– Какая? Где? Что-то с Марией Федоровной?

– Сплюнь, – Митрич тут же сплюнул через левое плечо и постучал по двери три раза. – Все с ней хорошо, на поправку пошла. На работу рвется. Не пущают покудова, – тут же поведал семейные дела дядь Вася.

– Тогда что? – останавливая поток мыслей Митрича, бросил я.

– Так это… беда в школе, Ляксандрыча.

– Да что за беда, говори толком, дядь Вася? Пожар?

– Ну что за человек а? Кабы пожар, бежал бы я до тебя… Ужо село бы поднял, да воду таскали…

– Митрич, говори конкретно: что за беда и где? Или пойду досыпать, – я широко и смачно зевнул, передернул плечами от утренней прохлады и от души потянулся.

Спать я, конечно, уже не пойду, но и терпеть долгие словесные заигрывания Митрича не было никакого желания. Лучше уж в душ и с кружкой чая по саду пройтись, насладиться тишиной, последними ее моментами, и вчерашним пирожком с капустой, которые принесла Степанида Михайловна. Учебный год впереди, покой мне будет только сниться.

– Так эта… Так ктой-то флажки посрывал, гирлянд… тогой… – выдал Митрич.

– Чегой тогой? – я не сразу сообразил, что лопочет дядь Вася.

– Тогой… содрал и прямо там во дворе и кинул… потоптал… – жалостливо вздохнул Митрич. – Красивая была…

– Стоп, Василий Дмитриевич, ты хочешь сказать, кто-то залез на школьный двор и попортил все украшения?

– Ну, так, а я тебе за что талдычу битый час? Проснись, Ляксандрыч, беда у нас, говорю тебе. Чего делать-то будем?

– А ты чего так рано в школе делал? – сообразил я.

– Дык эта… Цветочков нарезал, хотело украсить… – смутился Митрич.

– Каких цветочков? – опешил я.

– Так эта… своих жеж… с палисадника… домашних… Манюня добро дала, ты не думай… – торопливо уточнил дядь Вася. – Ты не боись, моя сама предложила. Я и решил эта… сюприз устроить… два ведра приволок, поставил аккурат на пороге, чтобы, значитца, всем видать… – горделиво объяснил Митрич. – Хорошо же? – тут же забеспокоился пытливо, заглядывая в мое лицо.

– Хорошо, – машинально ответило я, прикидывая, как спасать положение.

Если Митрич не врет, а ему вроде, как и незачем этого делать, значит, кто-то очень сильно постарался напакостить. Кто и зачем – это я обязательно выясню позже. Сейчас нужно срочно в школу и приводить все в порядок, пока никто не пришел.

– Ты вот что, Василь Дмитриевич… Можешь дойти до Ниночки… Нины Валентиновны? Разбудить и рассказать, что случилось. Я пока в школу приводить все в порядок.

– Дык могу, отчего ж не мочь. – согласился Митрич. – Я и лисапед прихватил, оно и ведра сподручней везти было… А то может я с тобой, вдвоем управимся? – предложил дядь Вася.

– Тогда гони, дорогой мой человек, к пионервожатой. Пускай трубит общий сбор, – я задумался. – Пусть моих поднимает, они старше, быстрее сообразят и быстрее дело сделаем.

– А ты?

– А я школу, оценить масштаб бедствия и посмотреть, что можно сделать вот прямо сейчас.

– Ну, добро.

Митрич мелко-мелко закивал, подхватился с крыльца и торопливо зашагал к калитке.

Я нырнул в дом, влез в треники и рабочую рубашку, прихватил в сумку парадные штаны и белую рубаху для линейки, прикинул, бросил туда же молоток и гвозди с плоскогубцами и почти бегом помчался в школу.

– Твою мышь, – выругался громко вслух, обнаружив погром в школьном дворе.

Гирлянда, которую с такой любовью выпиливали мальчишки седьмого класса, валялась на крыльце, разорванная пополам. По цифрам кто-то смачно потоптался, здесь же на крыльце блестели осколки лампочек.

– Какого черта здесь происходило? – выругался я, прикидывая масштаб работы.

Ключей от школы у меня не было, метлу и прочее не раздобыть, молотком с гвоздями исправлю только веревку с флажками. В том смысле, что натянуть смогу заново, а вот лампочки плоскогубцами не исправишь…

Эх, как не хватает этим утром мобильного телефона. Сейчас бы звякнул завхозу, он бы прибыл с рабочими инструментами. Ну, нет так нет. Буду справляться тем, что есть.

Первым делом проверил гирлянду. Оказалось, часть фонариков растоптали буквально в пыль, но по краям обнаружились целые. Решил оперативно снять все уцелевшие и пересобрать ленту. Перенесу оставшиеся по центру, будет сверкать частично. А потом уже с пацанами починим.

Врать ребятам не буду, скажу правду. Так мол и так, вандалы постарались. Я знал, что мальчишки с радостным нетерпением ждут, что гирлянда загорится в тот самый момент, когда зазвенит первый звонок нового учебного гола. Поэтому обязательно сделаю так, чтобы пацаны получили свою маленькую мечту, хотя бы частично. Жаль, завхоза нет, помочь некому.

– Егор, что тут? – раздался голос от ворот, когда я уже практически перебрал гирлянду, снял осколочные фрагменты, и прикидывал, как мне ее без инструментов довести до ума.

– Степан Григорьевич? – удивился я. – Вы как здесь? Рановато для первого урока, – пошутил вслух.

– Митрич на хвосте принес, – буркнул Борода старший. – Это чего тут? А? Кто посмел?

– Да вот, кто-то дурью маялся, – пожал я плечами, поднимаясь с крыльца и протягивая завхозу руку. – Доброе утро.

– Да какое ж оно доброе, – проворчал Степан Григорьевич. – Это как же, а? Это кто же?

– Кто – не знаю, но обязательно узнаю, – пообещал я. – Степан Григорьевич, у вас лампочки есть? – ну не мог я оставить пацанов без радости. – И паяльник?

– Найдем, – уклончиво произнес завхоз и уточнил. – Тебе зачем?

Я показал Бороде остатки растоптанной гирлянды.

– Пацаны делали… И вот… Хочу починить по-быстрому.

– Пошли, – кивнул завхоз и заковылял в сторону мастерских.

– А метла найдётся? – поинтересовался в спину.

– Найдем.

– Степан Григорьевич, который час? – уточнил у завхоза, прикидывая, чем заняться прямо сейчас: чинить гирлянду, вещать флажки или подмести крыльцо, чтобы убрать осколки.

– Половина седьмого, – буркнул завхоз, отпирая мастерскую.

– Мне для начала метлу и совок, – определился я.

– В том шкафу. Давай сюда гирлянду, починю покуда… – буркнул Борода, распахивая дверцы того самого шкафчика, который всегда держал на замке.

– Егор Александрович, здрасте. Что случилось? – от порога мастерской раздались юношеские голоса.

Я оглянулся и обнаружил своих десятиклассников в полном составе. Уж не знаю, как Ниночке удалось так быстро собрать школьников. Но то, что никто не отказался и примчался на помощь, радовало.

– Хулиганье постаралось, вот что случилось, – рявкнул Степан Григорьевич. – Узнаю кто, самолично уши надеру и лопатой отхожу, – пригрозил завхоз, поочередно оглядывая моих десятиклассников.

– Да вы чего, Степан Григорьевич, это не мы, – заволновались парни.

– Знаю, что не вы, – проворчал Борода. – Так, ну-ка, держи ведро, метлу и лопату. Ты и ты крыльцо заметаете. Вы двое берете лестницу и наново натягиваете флажки. Остальные обошли школу, посмотрели, чего и как. А мы с Егором Александровичем покудова гирлянду починим. Задача ясна?

– Ясна, да, – вразнобой загомонили пацаны.

– Ребята, спасибо, – негромко поблагодарил. – И вот еще… Там цветы Василий Дмитриевич принес… в ведрах… воды налейте. Володя, вот, держи, – я протянул Свирюгину газетный сверток, в который завернул молоток с гвоздями.

– Верёвки если не получится связать…

– Моток у меня тут… На-ко, держи, – встрял в разговор Борода.

Я подхватил моток верёвки, передал Свирюгину. Парни уже вынесли лестницу и потащили её к школьному крыльцу.

– Заново перевязать? – уточнил Володя Свирюгин.

– На месте оцените. Если все порвано, вяжите заново, цепляйте на новую веревку. Только постарайтесь красиво сделать, чтобы никто не догадался. Надо успеть до прихода директора. Ни к чему расстраивать Юрия Ильича. Договорились?

– Сделаем, – коротко кивнул Володя, парни поддержали согласным гомоном.

– Все, по коням, – кивнул я. – Если что, я здесь.

– Не переживайте, справимся, – заверил меня Свирюгин и парни исчезли.

Через минуту во дворе раздались уверенные голоса, завжикала метла, застучал молоток. Парни принялись наводить порядок.

– Егор… Ой, здрасте, Степан Григорьевич, – в мастерскую влетела Ниночка.

В белой блузке, расклешённой юбке в крупную складку, отчего-то с пионерским галстуком и комсомольским значком на груди, раскрасневшаяся девушка выглядела чудо как хорошо. Больше походила на выпускницу, чем на комсорга и учительницу. Гневно хмуря брови, Нина воскликнула:

– Егор Александрович! Это что? Это как же так? – в голосе пионервожатой звучали слезы.

– Нин, ну чего ты, ну поправим все, – позади Кудрявцевой топтался расстроенный Иван. – Здорово, Егор. Чего тут?

– Да кто-то злобно пошутил, – прокомментировал я.

– Чего делать? – деловито отодвинув Ниночку в сторону, Иван шагнул в мастерскую.

– Слушай, ты давай к моим, флажки вешать, а я тут попробую гирлянду починить.

– Вот, держи, – Степан Григорьевич поставил на стол передо мной картонную коробку с небольшими лампочками. – Справишься? – прищурился завхоз.

– Спасибо, справлюсь, – обрадовался я, увидев, что в небольшой корзинке Борода притащил и необходимый инструмент. – Нин, вы с Иванов командуйте во дворе, а я тут быстро починю и к вам.

– Хорошо, а…

– Нин, время, – Иван подхватил девушку за локоть и потащил прочь из мастерской. Я благодарно кивнул и принялся за починку.

Работа закипела со всех сторон. Я практически собрал-спаял заново всю гирлянду, когда в мастерскую влетела совершенно растерянная Нина Валентиновна со слезами на глазах и рухнула на табуретку возле входа.

– Осторожно, – крякнул Степан Григорьевич, когда колченогое сооружение покачнулось под легким девичьим весом. Но Ниночка даже не заметила, потому что тут же вскочила, подбежала ко мне, стукнула ладошкой по столу и потребовала:

– Егор! Сделай что-нибудь!

– Нина, что случилось? – наплевав на церемонии, поинтересовался я.

– Там! – Ниночка ткнула пальцев сторону выхода. – ТАМ! – повторила девушка, буквально заглавными буквами. – Там пришла Зоя Аркадьевна! – закончила трагическим шепотом.

– И что? – терпеливо уточнил я.

– И то! Егор! Она требует все снять и немедленно! А еще завуч уверена, что твои десятиклассники устроили этот погром, и ты их наказал, заставил заниматься приборкой. Зоя Аркадьевна угрожает испортить ребятам характеристики!

– Да твою ж…

Я подорвался из-за стола и рванул к школе. На ходу крикнул завхозу, что скоро вернусь и все доделаю.

– Немедленно все снять! – вещала Зоя Аркадьевна, стоя перед строем парней. – Школа – это не цирк! Это серьезное учреждение!

Пацаны угрюмо смотрели на шипящую Шпынько и даже не пытались огрызаться. Судя по всему, их аргументы завуч отмела как несущественные. И теперь изгалялась, читая мораль на тему дисциплины поведения, недостойного высокого звания советского школьника и комсомольца.

– Зоя Аркадьевна, доброе утро. С праздником вас!

– Здравствуйте, Егор Александрович, – ядовито прошипела Шпынько. – Вы-то мне и нужны. Как классный руководитель, вы просто обязаны контролировать действия своих учеников. Здесь же произошло вопиющее нарушение школьного порядка. И я требую…

Я не стал дожидаться требованию школьной шантажистки и объявил:

– С террористами не договариваюсь, – тут же улыбнулся своей самой искренней улыбкой. – Зоя Аркадьевна, – не давая растерянному завучу вставить хотя бы слово, продолжил с места в карьер. – Вверенные мне ученики приводят в порядок школьную территорию, над которой ночью потрудился какой-то вандал.