Как сосчитал Ситников, на втором этаже было пять комнат, на первом – четыре. В каждой было по одной печке; в спортзале – две, следовательно, в школе всего 11 печек.
Рядом с двухэтажным зданием находился маленький домик, который использовался как мастерская для уроков труда. Парторг повеселел и с нарочитой торжественностью предложил посмотреть «шикарный дом для приезжего учителя».
В центре села строились из силикатного кирпича пять одноэтажных домов с шиферными крышами. Один из них был уже готов к сдаче. Две женщины средних лет и мальчик, лет десяти, собирали около дома строительный мусор в вёдра и высыпали в тракторную тележку с открытым бортом.
Василий Иванович остановил автомобиль около построенного дома. Парторг и учитель выбрались из машины. Уборщицы мусора и мальчик прекратили работать и вперили глаза в незнакомого человека.
Воронов и Ситников, сняв у порога туфли, обошли квартиру. Три просторные комнаты и кухня аккуратно покрашены, побелены и выглядели весьма уютно. От печки отходили трубы водяного отопления; окна – высокие и широкие; всё блестело свежей покраской. Парторг молчал и торжествующе смотрел на городского человека.
– Великолепно! – воскликнул Владимир Леонидович.
Они побывали во дворе и осмотрели два сарая, затем вышли на улицу. Бойкая женщина в синем платке, державшая в руках ведро и метлу, звонко спросила:
– Уважаемый педагог, понравился ли вам дом? Согласитесь ли вы жить в нём и работать в нашей школе?
Ситников задумчиво молчал. Убогий вид школы произвёл на него самое угнетающее впечатление. И всё же отказаться от работы в ней означало поставить крест на заветной мечте обрести собственный дом. Словом, выбор был не из лёгких.
Василий Иванович между тем стоял рядом и невозмутимо смотрел в землю.
Женщина настойчиво повторила вопрос:
– Так вам понравился дом или не понравился? По-моему, это не дом, а дворец. Я всю жизнь, с десяти лет, проработала в колхозе, но мне такого не видать. Как была в фуфайке, так и осталась. И почему к нам не едут порядочные учителя? Чем наши дети хуже других?
Владимир Леонидович посмотрел на парторга, лицо которого не выражало никаких эмоций, и позавидовал самообладанию деревенского человека. Потом Ситников перевёл свой взгляд на женщин и мальчика. У педагога не нашлось жестокости отказать этим людям в просьбе, и он, чувствуя, что его сердце срывается вниз, сдавленно произнёс:
– Согласен. Буду работать с вашими детьми.
Лицо парторга озарилось улыбкой, и он крепко пожал Ситникову руку, а потом пригласил к себе домой переночевать.
– Нет, нет, – отказался учитель. – Вы мне помогите добраться до райцентра. Я в гостинице снимаю номер. Завтра утром я должен сообщить инспектору РОНО о том, что соглашаюсь работать в вашей школе.
Василий Иванович довёз его до Никитовки, а оттуда Ситников автобусом вернулся в Вишнёвку.
