– Ну слава мутному стакану! Они огонь искали. Бакланы молчаливые. Я уж, грешным делом, всякое успел подумать. Думал, ноги страусиные нарезали от нас…
– Кривой, почему «ноги страусиные», это новый пароль?
– Дурак ты, Сивый, и папа у тебя Буратино! Страусиные – потому что страусы поболее других птиц разрешают охотникам себе под хвост заглянуть!
– А чего они там не видели?
– Ну ты чо, совсем отмороженный? Я думал, ноги они от нас сделали и подхвостную пещеру нам показали!
– Кривой, я не понял, кто ноги сделал. Страусы? Уходим в пещеры? Давай координаты. Оно и верно, а то я здесь себе уже геморрой заработал, да и жрать охота.
– Да иди ты, Сивый, знаешь куда…
– Принимаю координаты. Только диктуй помедленнее, а то я записываю, а карандаш почти не пишет. Диктуй!
– Да иди ты в пещеру. Повторяю. Под хвост страусу. – Дальше шло невнятное злостное бормотание.
– Записал. Когда выдвигаемся?
– Ну ты и дебил…
– Кривой, я не понял, почему «дебил», это новый пароль? А как же «ноги страусиные»? Ты слишком часто меняешь пароли. Я не успеваю!
– Заткнись, дебил!
– Пароль подтверждаю!
– У-у-у!
– Ты ранен? Вызвать подмогу?
Я вытащил наушник из уха и вопросительно посмотрел на полковника. Тот повторил мое действие и снова призвал жестом к молчанию. Потом развернул портсигар к себе, что-то нажал на дисплее и снова показал экран мне. На нем пунктиром была проложена дорожка в лаборантскую. Полковник, взяв мою визитку, черканул на ней всего два слова: «Там безопасно» – и кивком головы пригласил на выход. У меня было двоякое чувство. Хотелось одновременно и послать его… в «пещеру страуса», и все-таки узнать, что все это значит. Пересилило второе. Правы его неизвестные мозгоправы, я очень азартный и алчный игрок, если на кону информация. Я пожал плечами и кивнул.
Полковник встал, оглянулся на меня и прямиком направился в кабинет лаборантов. Ну а я – а что я? Я направился за ним. И в этой атмосфере шпионской таинственности меня не ко времени начал разбирать смех. Просто таки рвать на части. В какой-то момент я, по-моему, не сдержался и как-то глупо хрюкнул в кулачок. Сергей удивленно обернулся, кинул взгляд на меня, кивнул чему-то своему и так же молча продолжил путь.
Когда за нами закрылась дверь лаборантской, Остапа понесло. То бишь меня понесло, прорвало и унесло.
– И что это было, полковник? К чему этот спектакль двух актеров-недоумков? Хотя почему двух? Мы тоже участвуем в этой постановке! И если мы молчали все это время, то, наверное, лишь потому, что режиссер сей комедии побоялся написать для нас текст по причине нашей бездарности!
Полковник хмыкнул.
– Какая экспрессия! – Из кармана он достал пачку сигарет, не спеша вытащил одну, немного помял ее пальцами и также не спеша прикурил от зажигалки в виде патрона. – Аплодисментов ждете, профессор?
– Здесь не курят, – уже гораздо спокойнее сказал я и оперся плечом на стену.
– Ага, как же! – Полковник зажмурился, выпуская дым в потолок. – Не лукавьте! Вам, профессор, прекрасно известно, что курят, только включают вон те большие вытяжки. – Полковник махнул рукой в сторону многоступенчатой минитурбины.
– Ну, положим, – мне этот бессмысленный разговор стал порядком надоедать, – я об этом знаю. Я даже не спрашиваю, откуда это знаете Вы. Я все же повторю свой вопрос: что все это значит?
– А сами Вы как думаете, профессор? – полковник пододвинул к себе один из стульев, развернул его, уселся, положив руки на спинку и упершись в них подбородком, вопросительно посмотрел на меня.
