– Рыболов, который прошлый раз здесь ловил рыбу, видимо, хорошо знал рельеф дна в этом месте. Полагаю, что резкий подъем дна представляет наибольший интерес – рыба обязательно должна его посещать, и рыболов наверняка сюда забрасывал приманки своих снастей. И мы будем это делать, но лучше сюда приманки для нас – не забрасывать, а завозить на лодке – это будет точнее, – сказал Александр, устанавливая у свала дна в этом месте пенопластовый буй.
Продолжая исследование водоема, мы в одном месте, ближе к противоположному берегу, обнаружили довольно значительную по размерам отмель, где глубина не превышала 3–3,5 метра. Она нас, несомненно, заинтересовала, и мы решили в случае неудачной ловли в упомянутом месте переместиться сюда.
Несмотря на довольно неплохую погоду, сазан ни днем, ни в наступившем вечере ни разу нигде не вскинулся из воды, и к нашим приманкам рыба не проявляла вообще никакого интереса. Водная гладь Байкала была спокойна, лишь иногда ее нарушала сыгравшая на поверхности воды небольшая рыбка.
– Похоже, что рыба не побалует нас сегодня клевом, – проговорил Александр после проверки одного из спиннингов, переоборудованных в донки.
Уже сгущались сумерки, когда я заметил, что прищепка на одной из моих удочек со жмыховой приманкой начала слегка подергиваться. Это говорило о том, что жмых начала обсасывать рыба. «Неужели сазан…» – пронеслось в голове, и все мое внимание с этого момента было приковано к прищепке этой удочки. Она довольно долго продолжала слегка подниматься и опускаться, но момента, которого я с нетерпением и даже замиранием сердца ждал, когда прищепка заметно поднимется на натянувшейся леске, долго не наступало – рыба не торопилась попасть на крючок. И вот наконец это произошло. Леска из провисшего положения начала медленно подниматься вместе с прищепкой. Дождавшись полного натяжения лески, схватился за нее и сразу же почувствовал, что на конце ее – приличная тяжесть попавшейся рыбы. И тут все мое существо охватило такое волнение, которого я не испытывал при ловле крупных карасей, даже руки стали не совсем послушными. Несмотря на волнение быстро делаю небольшую контрольную подсечку, и практически тут же приходится отдавать рыбе запас лески.
Сазан оказался не таким уж большим, каким он мне показался в первый момент вываживания. Он потянул всего лишь на три килограмма. Потом мне попадались сазаны и заметно крупнее этого, но это был мой первый амурский сазан. Уже в темноте я долго рассматривал его с помощью фонарика, и это мне запомнилось на всю жизнь: не очень широкое вальковатое тело рыбы было покрыто довольно крупной желтоватой чешуей, а красноватые грудные плавники придавали рыбе своеобразную красоту и какой-то не совсем обычный вид.
Уже в темноте Александр произвел смену жмыховых приманок на лодке. На крючки переоборудованных в донки спиннингов насадили червей в расчете на поклевку сомов и касаток. Этой рыбы в карьере было немало. Обитающий здесь сом Солдатова не отличался большими размерами. Можно было здесь поймать такого сома и 10–15 килограммов веса, но в основном трофеями рыболовов становились сомики до килограмма. Вот такие сомики с наступлением темноты не очень часто, но все-таки давали о себе знать позваниванием колокольчиков. До рассвета нами было поймано несколько сомиков и касаток (касатка-скрипун – широко распространенная в бассейне Амура небольшая рыба из семейства сомовых).
