– Лия! – постой! Да подожди ты! Выслушай – Ну прости!
Я должен кое-что сказать о себе…
Она резко обернулась, сухо заговорила отрывистыми фразами, бросая их прямо в лицо, откровенно уставясь холодными, остывшими глазами:
– Ты хотел знать обо мне?! У меня раньше были парни.
– Сейчас есть тоже парень. Всё серьёзно у нас.
– Уже год вместе. Но мы с ним поругались вчера.
– Он изменил. Я узнала об этом.
– Решила тоже изменить с кем-нибудь. Отомстить.
– Ты подвернулся под руку.
– Думала, что ты окажешься лучше моего парня.
– Я дала тебе шанс – но ты его просрал.
Чётко звучали слова в морозном воздухе; винтовочными выстрелами безжалостно раскатывался приговор, как сама Жизнь жёстко отвечала её устами на поставленные вопросы.
Точно пьяный качнулся к ней, желая её обнять как раньше, зацеловать, успокоить, вернуть всё как было, но…
– Не трогай меня больше! – закричала она истерично. – Не прикасайся даже. Ты мне противен.
– Да-да, понял. Прости Лия! Не бросай! Выслушай, пожалуйста!
– Не желаю ничего больше слышать! Ты понял?!
Но я цепко ухватил её за руку, вцепился клещом, стараясь удержать возле себя, чтобы она не ушла, не дослушав объяснений.
– Лия: мне осталось жить совсем немного. Прости, не сказал тебе сразу.
– Ты болен?! Чем? СПИДом, рак, сифилис? – пугливо, словно боясь заразиться, она всё-таки вырвала руку из захвата.
– Нет. Порок сердца, последняя стадия.
– Вот оно что. Понятно, – она замолчала, обдумывая моё признание.
– Что же делать теперь, скажи?! Я не понимаю, как мне жить в мире без тебя, Лия!! – воскликнул с надеждой.
– Не знаю, романтик. Лети в Китай, раз собрался туда. Забирай это всё с собой… – она показала рукой на окружение улиц, на далёкое пространство небес.
– Забирай с собой свои Звёзды, своё Небо и Солнце. Уноси весь Мир с собой. И вали от меня на фиг, от всех людей. Навсегда.
Ведь ты вправду сумасшедший. Тебе нельзя быть с людьми.
Знаешь, не стану тебе мешать – отмечу, что ты принёс справку.
– Прощай… – девушка повернулась окончательно, торопливо зашагала, вскоре её светлый силуэт скрылся где-то там, за одним из поворотов улиц осиротевших домов.
Слёз не было, давно они кончились у меня.
Что я мог сделать, – успокаивал себя, – это пустая интрижка.
Надо жить дальше сколько осталось.
В опустошённой голове почему-то завертелась, закружилась в вихре мыслей, забавная песенка про белых медведей, которые крутят земную ось, где-то там далеко—далеко.
Один вернулся домой, в коридоре встретила скучающая без меня Мата.
– Мяу! – невесело пожаловалась она на кошачье одиночество
Мда, тебе тоже «мяу», даже «мяу—мяу».
– Маауу! – бодро ответила Мата, точно понимая моё состояние, стала мурчать и тереться об ногу, как бы говоря – всё пройдёт, и это тоже.
Успокаивала по-женски мудро: относись к такому проще, как к последнему подарку судьбы.
Тебе хорошо советовать в таких делах, подумал, беря кошку на руки.
Без сил, вместе с Матой до утра повалился на диван, забывшись в бесчувственном сне от всех переживаний.
«Скоро надо вставать, идти в больницу», – перед этим тупо подумалось реальной зацепкой в незаконченном существовании.
Смятая постель хранила тепло о мимолётно ушедшей любви, отзываясь о ней острой болью в сердце.
***
В забытьи провалялся несколько часов, пока очнулся и пришёл в себя. Вспоминая прошедшую ночь, с тоской смотрел на пустую постель. Жить не хотелось. Совсем.
Несмотря на то, что итак осталось недолго.
