— Завтра? — на пробу бросил Радмински, точно боялся, что я просто от него избавляюсь, и шанса ещё поговорить больше не представится.
— Да, буду рада тебя видеть, — изобразила радушие, на деле уже просчитывала, как нам с папой выкручиваться из положения.
И позволила Стэфу поцелуй на щеке запечатлеть, в который раз признаваясь, что мне он никак... если даже не мерзко.
— И когда ты мне собирался рассказать? — только дверь за Стэфаном затворилась, я обратилась к отцу.
Он не косил под дурака, не заверял, что всё круто...
— Так вышло, — тяжко вздохнул папа. Медленно прошёл в палату, сел на стул. Взгляд блуждал задумчиво-усталый.
— Когда ты пропала, мне стало не до проектов. А поиски... оказались дорогим удовольствием. Через пару месяцев «убежали» первые инвесторы, потом я в кредиты влез. Дом перезаложил, акции здорово упали...
— А мать?
Папа даже глаз на меня не поднял.
Я опять скрипнула зубами.
— Мы выкарабкаемся, — заверила решительно.
— Знаю, — улыбнулся папа. — Новый проект...
— НЕТ! Мы завершим этот. ОН крут! Необходим, папа.
— Он не рентабелен, — проворчал отец.
— Зато полезен. Он спасение для нашей экологии! Пап, — с жаром воззвала, — это был самый стоящий проект из всех. Именно такие работы позволяют гордиться своими родителями! Не мать с её фотками и популярность, а именно ты! И твои проекты!
Папа впервые за эти дни на меня глянул как-то благодарно, нежно что ли.
— Но денег на него...
— А семья Радмински? Они ведь могут спасти его?
Папа задумчиво покивал, но без энтузиазма.
— Только я с ними в натянутых отношениях с некоторых пор.
— Это ерунда. Если правильно поняла Радмински, он ещё верит в наш брак. Значит, и им наш союз выгоден. Но прежде чем решиться на такое, я хочу знать, — выдержала короткую паузу и пристально посмотрела на отца: — Если выйду за Стэфана, к тебе ведь будут относиться как раньше? И банки. И правительство...
— Со стопроцентной уверенностью не сказать, — досадливо качнул головой папа, — но это бы сделало платформу менее шаткой.
Я молча кивнула.
— Я тебя люблю, пап, — обронила, уже понимая, что вернулась в Ад, который когда-то считала Раем. И получила свободу, о которой грезила. Вот только она была отнюдь не свободой...
Я вновь загнала в угол, но этот отвращал куда более, чем плен Тайфуна.
— Я всё верну, обещаю...
3. Глава 3
Глава 3
Мирэя
Через несколько дней из больницы выходила в официальном статусе «по-прежнему невеста Радмински» и с диагнозом «частичная амнезия, на фоне травмы головы и истощения».
Не смертельно, размыто и вроде как подкреплено бумажками по всем обследованиям и анализам. Хотя осмотр «меня ВЕЗДЕ» слегка покорёбил, ведь категорично заверяла, что меня не насиловали.
Но как мягко объяснили психолог и мой лечащий врач, необходимо сделать полное обследование, чтобы не пропустить каких-либо повреждений, заболеваний, инфекций...
И заключение «подивило» всех. Не то чтобы ахали и охали, но несколько минут моей девственности в разговоре с отцом было затронуто.
И уже на улице нас ожидали: папарацци, телевидение, камеры, вспышки, суета и толкотня, и это всё благодаря, как понимала, родственникам Стэфана. Им было жизненно необходимо моё возвращение и наши «отличные отношения» осветить как можно громче и ярче.
Мы все вышли с улыбками на лицах, но примирением родителей было только для камер. На деле... Отец и мать Стэфана на папу продолжали обижаться.
