Внезапно она рванулась к белому телефону, стоящему на столике возле шезлонга.
– Надо позвонить Джошу. Мы немедленно подадим на них в суд.
– Подожди! Не надо, подожди, Лора, – не зная, смеяться ей или плакать, Кейт вырвала трубку. Господи боже, и почему она боялась ехать в Темплтон-хауз? Именно такая реакция была ей нужна, чтобы прийти в чувство. – Я не могу передать, как благодарна тебе за твою гневную тираду, но…
– Иди к черту со своей благодарностью!
– Мне не на что подавать в суд. Все факты свидетельствуют…
– Плевала я на эти сраные факты!
Кейт расхохоталась, и Лора подозрительно прищурилась:
– Что это ты смеешься?
– Я никогда в жизни не слышала от тебя подобных слов. Это так непривычно! – Кейт никак не могла остановиться и почувствовала, что смех грозит перейти в истерику. – И смотреть, как ты бушуешь в этой нарядной комнате с цветочками по углам, – ужасно забавно! – Она подавила всхлип и все-таки взяла себя в руки. – Но я пришла сюда вовсе не для того, чтобы вызвать у тебя нервный припадок, хотя, сознаюсь, ты несказанно исцеляешь мое израненное самолюбие.
– Здесь речь идет не о самолюбии. – Лора тоже старалась прийти в себя, справиться со все возрастающим гневом. Она редко теряла контроль над собой, так как знала: это довольно опасно. – Тебя опорочили, лишили заработка! Мы этого так не оставим, Кейт. У нас в семье имеется собственный адвокат, вот и воспользуемся им.
Не было смысла говорить сейчас, что Джош никогда не занимался судебными разбирательствами. И конечно же, Кейт даже не заикнулась о том, что при одной мысли о доведении дела до суда ее начинает тошнить. Вместо этого она попыталась перевести разговор в шутку:
– Может, уж сразу обвинить их в нанесении телесных увечий?
– Как ты можешь шутить?!
– Просто твой гнев подействовал на меня самым благотворным образом. – К горлу вдруг снова подступили рыдания, и Кейт крепко обняла подругу. – Господи, Лора, сердцем я понимала, что ты меня утешишь и ободришь, но в голове крутились всякие мысли… Я совершенно раздавлена! Ведь придется начинать все сначала!
– Кейт, дорогая, мне так тебя жалко! – Лора обняла ее за талию. – Присядь. Давай выпьем чаю, а еще лучше – вина. Забудь об этом хотя бы ненадолго.
Кейт всхлипнула и кивнула.
– Да, чаю хорошо бы. А алкоголь в последнее время на меня дурно действует. – Она улыбнулась сквозь слезы. – И от чего-нибудь сладкого я бы тоже не отказалась.
– И замечательно. Садись сюда.
В обычное время Лора сама бы отправилась на кухню, но сейчас ей не хотелось оставлять Кейт одну. Лора подошла к переговорному устройству у двери – Питер в свое время настоял на том, чтобы общение со слугами происходило через интерком, – и, отдав необходимые указания, вернулась к Кейт и села рядом.
– Ох, Лора, я чувствую себя такой никчемной и бесполезной! Я совершенно уничтожена. Знаешь, оказывается, я по-настоящему не понимала Марго, ее переживаний, когда в прошлом году у нее почва ушла из-под ног.
– Но все-таки ты была с ней здесь. И мы с Марго тоже будем с тобой. Каждый, кто тебя знает, никогда не поверит, что ты могла совершить бесчестный поступок.
– Есть один, кто меня не знает, но он тоже не поверил, – задумчиво проговорила Кейт, вспомнив о Байроне. – И все же многие поверят. Это непременно выплывет наружу, уверяю тебя!
– Но ты же не будешь сидеть сложа руки. Ты никогда не сдавалась, всегда умела дать сдачи.
