Угли ночного костра - страница 8

– И только гроздья рябины в окошко ко мне глядят… – радость Петровича всплеснулась, как океанская волна, наскочившая на риф, когда он достал из студёной реки охлаждавшуюся там бутылочку беленькой и выставил на стол. Душа пела под треск высокого костра, догоревший закат и расплывающееся по телу тепло. На облокотившуюся на стол жердочку повесили зажжённый фонарик, и в кромешной темени ночи их застолье казалось загадочным таинством, окружённым непроглядно-чёрным покровом. Хотелось сесть поближе и обняться, что молодёжь не преминула сделать, не забывая об остывающем ужине. Лепёшки всем понравились, их макали в домашнюю аджику-горлодёр, и они исчезали наравне с шашлыками. К середине второй порции шашлыков и поллитровки ландорики закончились. Кто-то из толпы попросил добавки, и Лариса призналась, что несколько непрезентабельных оладушек валяются за валёжиной, на которой сидели. Пошарив рукой в траве, их достали, и закуски на столе добавилось.

– Ай да невестка мне досталась, – понесло в лирику захмелевшего Петровича, – умница, красавица, – перечисляя, загибал пальцы свёкор, – всякое дело у неё спорится – хозяйка! А повариха – пальчики оближешь! Вон какие, – говорит, – ландорики с рябиной испекла! И когда успела собрать? Мастерица, что ещё скажешь! Дай я тебя, дорогая, поцелую.

– Да ладно, вам, папа, – заскромничала Лариса, – ни с какой рябиной я ландорики не пекла.

– Как не пекла? Я ж ел, мне попалась. Хорошо получилось, вкусно! – удивился Петрович.

– И мне.

– И мне попалась рябина, – загомонили остальные.

– Может, сверху нападала? – Лариса запрокинула голову, и все посмотрели туда же. Над ними шелестела жёлтой листвой берёза.

– Может, в траве была? – бесхитростно спросила молодая невестка.

Петрович снял с жердочки фонарик и, наклонившись над валёжиной, раздвинув пожухшую траву рукой, направил туда луч. Остальные с любопытством тоже поторопились посмотреть. За валёжиной в траве лежала огромная лепёшка зрелой рябины, пропущенной через медведя, украшенная сверху пока ещё не съеденным ландориком.

Мы вышли из избушки, и глаза резануло светом, словно бритвой: кругом было белым-бело. Пока мир спал, природа повеселились с белилами, расплескав их по горам и лугам, небрежно раскидав охапками по веткам берёз, и теперь только чёрные стволы корявого ольхача, как непонятные иероглифы, бегали по белоснежным страницам окружающих нас сопок. Зима! Под ногами сахарной глазурью лежал тонкий слой снега. Мы ступали по нему аккуратно, будто шли по тонкому льду, но мы отчётливо чувствовали, что каждый шаг был кощунством, нарушающим непорочность белого покрова невесты. Казалось, в мире осталось только два цвета: белый и чёрный, – и мы, смущаясь, играли в ретро-кино на фоне контрастных декораций, поминутно останавливаясь в нерешительности и удивлённо оглядываясь вокруг.

В ста метрах от зимовья Андрюха, шагавший впереди, встал, словно врезавшись в невидимую стену, и воткнул свой взгляд под ноги. Под ними ковылял, косолапил след большого медведя, который, как и мы, боялся испортить чистоту первого снега и поэтому шёл медленно, часто останавливаясь в раздумьях, топтался на месте. След был свежий.

– Ну, всё – этот наш!!! – убеждённо сказал Андрюха и, пока я оценивал наши призрачные шансы, выдал мне точные размеры шкуры этого зверя, её стоимость, количество желчи, мяса в килограммах, литрах тушёнки и порционных котлетах. Под знаком «равно» он поставил чистую прибыль в рублях и валюте по курсу Центробанка. Его план венчался остроконечным шпилем намерения повесить себе на шею os penis этого медведя-неудачника и использовать её как зубочистку. После озвученных планов мой приятель метнулся в зимовье и обменял свой дробовик на винтовку Мосина, на которую упал матрос, перелезавший через ворота Зимнего, когда штурмовал его в 17-м. С тех пор она была местами поломана, но надёжно перемотана синей изолентой, стянута шурупами и заклеена эпоксидкой. На моё изумление, почему он не взял новенький карабин, недавно выданный конторой, Андрюха объяснил мне, что бережёт его, поэтому оставил дома, и, что мосинская вовсе не хуже, несмотря на почтенный возраст, и стреляет хорошо, только пули кидает в разные стороны и кладёт боком.