— Твою мать, Лина! Хватит унижаться. Тебе это не идёт.
Одевшись, попросил секретаршу забронировать бывшей номер в гостинице и билет на самолёт. Помог Лине подняться на ноги и вывел за локоть из кабинета. Девушка всхлипывала.
Выйдя из кабинета, заметил, что вечеринка в самом разгаре, танцевала какая-то шоу группа и кажется никто не заметил моего отсутствия. Через пятнадцать минут начнётся официальная часть. И вместо того, чтобы налаживать связи, я потратил это время на бывшую подружку. Охуительно!.
— И даже не разрешишь мне присутствовать на открытии? — пыталась поймать соломинку.
— Нет.
— Заедешь вечером в гостиницу?
— Исключено.
Когда лифт подъехал, девушка совершенно успокоилась. Она зашла в кабину лифта, холодно посмотрев на меня, а в следующее мгновение ударила меня по щеке.
Дождавшись когда Лина скроется из поля зрения, облегченно выдохнул. Повернулся к залу и встретился взглядом с Куклой. Словно вор, пойманный на месте преступления она быстрым шагом направилась к лестнице. Ведомый любопытством или же желающий после этой отвратительной сцены в кабинете просто вдохнуть ее запах, ощутить ее ненависть, придающую мне сил, убедиться в том, что все еще волную ее, пошел следом. Забыл о чертовом приеме, подготовленной речи, я просто шел следом, не представляя зачем это делаю. Двери ведущие на лестницу колыхнулись и я ускорил шаг. Меня тянуло к ней. Всегда я ощущал эту необъяснимую тягу. И если раньше я боролся с желанием сжимать ее в объятиях и осыпать поцелуями, то теперь я готов задушить мерзавку за то, что смеет все еще не только вызвать во мне жажду расплаты, но и по прежнему влечет как женщина.
Шел следом, как заколдованный, помешанный, ненормальный. Цокот каблуков по лестнице ускорился. Убегает. Выброс в кровь адреналина и вот я уже хищник, идущий по следу жертвы. Побежал следом, перепрыгивая ступеньки. Вот она темная макушка и развивающиеся из стороны в сторону локоны. Сердцебиение ускорилось. Догнал. Схватил за талию, прижав в угол на лестничном пролете. Оперся ладонями на стену по обе стороны от ее головы, заключая в клетку. Оба тяжело дышим. Борьба взглядами и у меня сносит крышу от этих разгневанных глаз. В них молении и она хочет ими пронзить меня. Щеки раскраснелись, грудь тяжело вздымается в такт с моей.
— Решила сыграть в Золушку? — убрал у нее со лба, выбившуюся прядь.
— Иди к черту! —выплюнула мне в лицо.
А у меня вопреки здравому смыслу крышу снесло от того с какой страстью она послала меня. Провел пальцами по нежной, как лепестки роз, щеке, подбородку, по тонкой шее. За моим пальцами остается след из мурашек. Волную или боится?
— Я там частый гость, — не могу отвести взгляда от чуть приоткрытых пухлых губ с остатками помады. Она судорожно дышит. — В следующий раз прихвачу тебя с собой.
— Можешь девушку свою хватать куда угодно! — рычит, но не пытается вырваться.
— Какую девушку?
— Что на коленях в кабинете ублажала тебя. Или ту, что ходит по залу с микрофоном, а вчера просила тебя в душ полотенца принести, или ту, что стонала у тебя в спальне, когда я спала в соседней комнате. Выбирай любую! Только меня оставь в покое! — рычала с такой злостью, какой я еще ни разу не видел в Крис.
— Так и скажи, что хочешь быть на их месте, — приблизил лицо к ее. — Хочешь стоять на коленях у меня в кабинете и ублажать меня. Хочешь ходить голой и просить меня занести полотенца, хочешь стонать от удовольствия подо мной. Просто признай это, — наши лица разделяли какие-то миллиметры и у меня окончательно поехала крыша от ее близости, запаха кожи, дыхания с ароматом шампанского и жара идущего от тела.
