Уголовный процесс - страница 63

Несмотря на то что законодатель не пользуется понятием «субъекты уголовного процесса», оно не может игнорироваться, поскольку уголовно-процессуальное право строится на общих закономерностях, выявленных теорией права. Последняя же использует понятие субъектов права, а также субъектов правоотношений.

На основе положений теории права под субъектами уголовного процесса можно понимать государственные органы, а также иных физических и юридических лиц, которые уголовно-процессуальным законом наделены правами и (или) обязанностями.

Поскольку УПК не знает понятия субъекта процесса, представляет интерес вопрос о соотношении этого понятия с широко применяемым законодателем понятием «участник судопроизводства».

Проблема разграничения этих понятий существовала в период действия прежнего УПК РСФСР (1960), который также использовал лишь понятие участника процесса и относил к ним только лиц, лично заинтересованных в исходе уголовного дела (обвиняемого, подозреваемого, потерпевшего, гражданского истца, гражданского ответчика), а также защитника и представителей, т. е. тех лиц, которые имеют личный, представляемый или защищаемый интерес в уголовном деле, привлекаются к участию в процессе особым актом компетентных должностных лиц и наделены широким комплексом прав по защите своих интересов[119].

Этот подход к участникам уголовного процесса потерял нормативную основу в связи с принятием действующего УПК, где все субъекты уголовного процесса прямо и последовательно именуются его участниками. Таким образом, свою обоснованность подтвердила точка зрения о том, что различие в объеме и характере прав и обязанностей участников процесса действительно существует, но это обстоятельство может быть лишь основой их классификации, а никак не противопоставления одного понятия другому. Наличие же у субъектов (участников) прав и обязанностей является той общей чертой, которая дает возможность объединить их всех одним понятием[120], в качестве которого различные авторы используют разнообразные выражения: «субъект права», «субъект уголовно-процессуальных отношений», «участвующие в деле лица», «субъекты процессуальной деятельности» и т. д. Однако все эти понятия означают, что лицо участвует в процессе, т. е. является его участником.

Второй распространенный подход к решению вопроса о соотношении понятий «субъект» и «участник уголовного процесса», основанный на интерпретации положений теории права, не потерял актуальности и до настоящего времени. В соответствии с ним субъектов уголовного процесса необходимо рассматривать как лиц, наделенных уголовно-процессуальными правами и обязанностями, которые при стечении определенных обстоятельств могли бы осуществлять уголовно-процессуальную деятельность и вступать в уголовно-процессуальные отношения с другими субъектами уголовного процесса по своей инициативе или по требованию закона, а участников – как не только наделенных таковыми, но и реализующих их, применяющих право, участвующих в уголовно-процессуальной деятельности[121]. Такой взгляд не нов и высказывался еще до принятия УПК РСФСР 1960 г., например, С. А. Шейфером, утверждавшим, что субъекты процессуальных отношений могут не быть субъектами процессуальной деятельности в тех случаях, когда они не являются непосредственными участниками уголовного процесса[122]. Л. Д. Кокорев, напротив, опровергал обоснованность такого подхода, обращая внимание, что «постановка вопроса о том, что субъекты процессуальных отношений могут не быть субъектами процессуальной деятельности и тем самым участниками процесса, неверна в своей основе, поскольку процессуальные правоотношения немыслимы без деятельности»