Уходящие в Вечность. Часть 1 - страница 21

Рамазану становилось страшно – он понимал, что если последует за ней, то погибнет. Но, чувствуя, что бороться бесполезно, теряя голову от нахлынувшего желания, готовый даже умереть, он кидался к ней в объятия, и… натыкался на прохладную, пахнущую свежей краской стену своей комнаты. Рамазан понимал, что это наваждение, сон, призрак, он ложился в постель, пытаясь заснуть, но через некоторое время все опять начиналось сначала… Откуда-то, из темных глубин его души снова и снова поднималось все то же видение…

Тогда Рамазан нашел выход. Перед сном он брал Коран и три раза читал суру Йа-Син[49]. Это помогло. Гюльнара стала являться к нему все реже и реже. Сон сделался более спокойным, безумные желания не так сильно жгли его плоть. Рамазан всю ночь не расставался с Кораном, книга лежала с ним рядом на подушке. И как только опять возникал очередной ночной кошмар, он, не зажигая свечи, крепко зажмурив глаза, начинал вслух читать Йа-Син по памяти, а Коран крепко прижимал к своей груди.

Так проводил Рамазан дни и ночи в Бухаре… Хамидулла махдум, слушая похвалы преподавателей медресе в сторону своего воспитанника, несколько раз заводил разговор с Рамазаном о том, чтобы ему остаться в Бухаре насовсем и найти свое место в жизни в качестве мударриса.

«Оставайся пока у меня! – предлагал Рамазану Хамидулла. – Будешь работать в медресе, ведь тебя уже прямо сейчас готовы взять на место учителя арабского языка! Пока поживешь здесь, потом купим тебе дом, найдем невесту, женим! На свадьбе погуляем!» – весело говорил он.

Рамазан молчал. Он не знал, что будет впереди. Он еще ничего не решил.

Но главный вопрос, все-таки, благодаря разговорам Хамидуллы-махдума нет-нет, да возникал в его мыслях – как жить дальше? Здесь, в Бухаре, он чувствовал себя оторванным от родной стихии, здесь приходилось самостоятельно думать и принимать решения, не рассчитывая на подсказку старших.

Раньше все было ясно и просто. Рядом был отец и мудрый учитель – они помогут, посоветуют. Были книги, читая которые Рамазан наслаждался поэзией, чудесными рассказами и назидательными историями. Теперь же, став взрослее и испытав первые удары судьбы, он начал глубже познавать сокровенный смысл прочитанного. Но, даже зная и понимая, не представлял он, как применить в жизни прочитанные в книгах истины. Рамазан уже серьезнее задумывался о смысле своего существования.

Он ходил на лекции, читал труды мусульманских, индийских и даже древнегреческих философов, изучал множество суфийской литературы, общался с сокурсниками, а в это время думал, думал…

Пройдет год, два, может больше, и он вернется домой. Заниматься делами отца? Завод, магазины, деньги, прибыль… Нет, к этому не лежала его душа. Стать имамом, как Хайретдин хазрат? Или, прислушавшись к словам Хамидуллы махдума, получить звание мударриса и работать в медресе? Он понимал, что отец ни за что не согласиться оставить его в Бухаре. Но домой возвращаться совсем не хотелось. О деньгах и заработках Рамазан вообще не думал. А духовные блага? Это было пока что безбрежное море, в котором не находил Рамазан ни нужного направления, ни нужного берега.

Его окружали разные люди. И все они были заняты собой, своими делами, своим существованием. Те, что побогаче, мечтали о хорошей должности, выгодном и доходном месте. А бедные учащиеся, надеясь выйти в люди, перебивались из последних сил, зарабатывали себе на жизнь, готовя плов богатым шакирдам