– Угощайтесь, коли в гостях, – постаралась улыбнуться я.
– И ты присаживайся, будь послушной девочкой, тогда никто тебя не обидит.
– И на том спасибо! – сказала я и присела на кушетку.
Саня отхлебнул кофе и пристально посмотрел на меня.
– Ты приехала на тачке Грача. Мы видели в окно. А почему так долго не выходила из машины?
– Мы выпили по рюмочке.
– Понятно, а теперь скажи нам наконец, кто ты?
– Не поняла.
– Мы хотим знать, кто ты.
– Меня зовут Валя.
– Это мы уже знаем. И то, что ты не дорожница, тоже уже поняли. На кого ты работаешь? На Грача?
– Нет.
– Пойми правильно. Целостность твоей головы зависит от того, насколько правдиво ты ответишь на наши вопросы. Тебе понятно?
– Понятно.
– На кого ты работаешь?
– На себя. За зарплату. Я журналистка, работаю в газете.
– Это мы уже тоже знаем. Но тебя сюда привез Грач. Что у тебя с ним?
– Ничего. Это близкий друг моей подруги. А вам знаком Кирилл Грачев?
– Знаком, – ухмыльнулся Саня. – Правда, то, что его зовут Кириллом, мы слышим в первый раз, его как-то больше зовут Грачом. Так он, значит, спит с твоей подругой?
– Можно сказать и так.
– Это с той, что была с тобой в «Лисьей норе»?
– Да.
– Значит, наших пацанов вчера завалили люди Грача?
– Вряд ли. Хотя не знаю, они были в масках.
– Если это не грачевские, тогда почему вас оставили в живых?
– Это мы и сами не можем понять.
– Хорошо врешь, сучка, – зло прошипел Саня и выплеснул в меня остатки кофе. Он был очень горячим и ошпарил лицо. Я закричала и бросилась в ванную. Включила холодную воду, намочила полотенце и приложила к щеке. Дверь в ванную открылась, и на пороге появился горилла. Следом пришел Саня. – Пошла обратно, – буркнул он.
Мне совсем не хотелось испытывать терпение своих гостей, поэтому без лишних слов я быстро прошмыгнула в комнату и уселась на кушетку. Щеку немного жгло, но все же ожога не было.
– Говори правду, и не будет неприятностей, – сказал горилла.
– Именно это я и стараюсь делать.
– Будь послушной девочкой и веди себя хорошо.
Я глянула на гориллу и убрала полотенце. Затем достала сигарету и закурила. Через минуту появился Саня.
– Ну, Валентин, что будем с ней делать? Здесь ее лучше не трогать, повезли к себе.
– Я никуда не поеду, – прошептала я.
– А тебя никто и не спрашивает, – рявкнул Саня.
– Саня, ладно, давай сделаем так: ты езжай на стрелку, а я останусь с ней. Она мне все как миленькая расскажет, ежели, конечно, жить хочет. После стрелки позвонишь мне на мобильный.
– Добро, – сказал Саня и вышел из квартиры. Я по-прежнему держалась за щеку и сидела, тупо уставившись в одну точку. Оставаться с гориллой наедине приравнивалось к самоубийству.
– Болит? – Валентин посмотрел на мою щеку.
– Болит.
– Нет там ничего. Пройдет.
– Хочется верить.
Я замолчала, а эта жуткая человекообразная обезьяна смотрела на меня с нескрываемым любопытством.
– Боишься меня?
– Боюсь.
– Я что, такой страшный?
Ну и вопросики задает. Можно подумать, что он никогда не смотрелся в зеркало.
– Просто ты очень большой… И еще ты ко мне недружелюбно относишься.
– А почему я должен относиться к тебе дружелюбно, если из-за вас вчера двое наших ребят полегло?
– А мы-то тут при чем?
– Ну посуди сама, это же грачевские пришли вас освободить. Если бы другие, то к тем двум трупам прибавились бы еще два.
– По логике-то оно так. А на деле было по-другому.
– Видно, вы у Грача на хорошем счету с подружкой, иначе он бы так не рисковал. Даже не знал, что Грач на Питерской трассе гоп-стопом занимается.
