– Здрасьте, приехали, а совет при каких кренделях? – голос девушки задрожал.
– Спешу тебе напомнить, что выезд за пределы Анастаса членам королевской семьи может быть разрешён только с согласия королевского совета. Я из этого – исключение. – Трегир собрался продолжить, как был перебит Анжеликой:
– Раз ты исключение, то и я тоже. Муж и жена – одна Сатана, а то как-то нечестно получается. Давай заканчивай. Всё равно ты против моих поправок. – она хмыкнула и демонстративно посмотрела в окно.
Трегир вздохнул и продолжил, как ни в чём не бывало:
– Про монастырь ты зря всё вычеркнула. Зря! Тебе да с твоим необузданным норовом. На месяц, и гадать не надо, точно умудришься съездить на экскурсию. Я согласен с твоими поправками: на первый раз не буду менять положение о твоей личной свободе. Второй раз в монастырь помещаю сроком до трёх месяцев и начинаю закручивать гайки, в третий раз – до полугода, потом – до года, до трёх лет, до пяти. После пяти – на ПМЖ. Очень хочется верить, что ты не будешь покидать этот суетный мир надолго. Он этого не заслужил. Если это все, то контракт можно подписать, – Трегир поставил подпись и печать. Подождал, пока все участники сделают то же самое. –Анжелика, подойди ко мне...
–Господин Трегир... – в голосе королевы прозвучала мольба.
Трегир повернул голову на голос:
– Ваше Высочество, я помню наш с вами разговор и, поверьте, я знаю, что делаю… Анжелика, я жду.
Девушка вздрогнула. Ей было неуютно под обращёнными на неё взглядами. «Что ему надо? Что такое, чего я не знаю?» – она потёрла виски, словно болела голова.
–Что ж, будем надеяться, – вздохнула королева.
В кабинете повисла тишина, которую прервал нотариус:
– Ваше высочество, вам следует подойти к господину Великому герцогу младшему. Если вы этого не сделаете, вас доставят к нему.
– Доставят? – Анжелика приподняла одну бровь. – Вы это сейчас серьёзно? Доставят невесту к жениху, как преступника на казнь?
Великая герцогиня отодвинула стул, встала и подошла к девушке. Она подала руку и позвала за собой. Анжелика выдохнула и со словами: «Что ж, пошли, коли так надо. Может, он сейчас объявит о разводе».
В тот день, когда Трегир отозвал своё ходатайство и назвал дату предстоящей свадьбы, королева пригласила его в свой кабинет сразу после королевского совета.
–Господин Трегир, – сказала она волнуясь. Елена Венгерская ходила по кабинету, нервничала. Было видно, что ей трудно и неудобно было говорить. – Я, как и принцесса, выросла в другой действительности… – королева остановилась, сделала глоток воды. Трегир догадывался, о чём пойдёт речь, но пока воздерживался от того, чтобы перебить Её Высочество. – И некоторые анастасийские обычаи и традиции очень сложно принять и понять тем, кто с ними не вырос, – опять остановка, опять глоток воды. – Я хочу поговорить о процедуре подчинения, – снова остановка. Снова глоток воды. – От имени моей дочери я бы хотела вас попросить не делать этого. Это сложно для тех, кто не привык к этому. Сложно психологически смирить свою гордыню. Ну или без свидетелей...
–Ваше высочество, я вас услышал. Не надо продолжать. Я подумаю... Не надо принцессу к этому заранее готовить. Мне важно подписать брачный контракт. Я боюсь, что она сорвёт подписание, если узнает о второй части. Но… Я постараюсь помягче.
– Согласно анастасийскому обычаю, после официального подписания брачного контракта девушка должна показать свою покорность и подчинение своему господину, – пожилой юрист Трегира поднялся. Поправил галстук. Одёрнул пиджак. – Никто не должен знать, что может попросить будущий муж. Невеста должна исполнить всё, что ей будет поручено. Я буду комментировать по ходу при необходимости. По окончанию процедуры подчинения следует обязательный постриг.
