– Нужно пробить по базам. Может быть это ворованный антиквариат, – сказал Дейв, созерцая содержимое, что было разложено по полу.
Ник к тому моменту прислонился к стене, сбрасывая с себя удушающую чужую энергетику.
– Скорее всего нет, но я точно должен забрать это все с собой. – негромко предупредил чародей.
Те вещицы, что они нашли в кабинете Нателлы, по сравнению с этими были сущими безделушками. Марта вскинула на него мрачный взгляд.
– Ты обещала, – отлично понял ее мысли Ник.
– Это было до того, как мы нашли тайник. – ответила она, упрямо мотнув головой.
– Сути нашего уговора это не меняет. Ты разрешила мне забрать все, что наполнено магией, – резонно заметил чародей и горько усмехнулся.
Жизнь научила его великолепно разбираться в сделках и уговорах.
Громова выпрямилась и отряхнула брюки от приставших клочьев пыли.
– Ладно, черт с тобой. Пиши табель и расписку.
В этот момент зазвонил телефон, и Громова торопливо потянулась к карману. Увидев, кто звонит, она сразу же зашагала из спальни.
Ее голос превратился в неясное бормотание, а Дейв, вытащив из папки листок и ручку, с угрюмым видом сунул все это добро чародею в руки. Ник присел на краешек кровати, но почти тут же ему пришлось вскочить с места, как ошпаренному, когда Кенезов воскликнул:
–Эй-эй! Следственные мероприятия еще не закончены!
Нику очень захотелось сказать, что они здесь уже и так достаточно наследили, но в последний момент он прикусил язык. Пришлось чародею подложить под листок папку Кенезова и писать стоя, скрючившись у стены.
Дейв прилепился рядом, едва не пахая текст носом.
– Что еще? – раздраженно обернулся к нему Ник.
– Я буду следить, что ты тут пишешь. А то не внесешь еще чего-нибудь, – улыбнулся полицейский с едва заметной издевкой. – Мало ли среди вас, шарлатанов, воров?
Устало вздохнув, Ник принялся за табель. Благо, что все предметы были разложены по полу и описывать их было довольно легко. Оттого, что писать приходилось на весу, и без того корявый почерк сделался еще ужаснее, и в какой-то момент Дейв беспардонно вырвал папку со списком из рук чародея.
– Дай, я буду писать! – воскликнул он. – А то ни хрена же непонятно! С таким же успехом ты мог бы нам список на китайском написать!
– Я китайского не знаю. Только латынь, немного идиш и санскрит, – чуть обиженно проворчал чародей. – И вообще: плохой почерк указывает на высокий ум.
– Ага, – фыркнул Дейв, водя ручкой по бумаге. – А еще может означать шизофрению или что похуже.
Ник против воли усмехнулся, заработав подозрительный взгляд от Кенезова. Полицейский был не первым, кто сомневался в его психическом здоровье. Но так или иначе, Ник начал диктовать Дейву названия. Где-то через пять минут вернулась Марта с мобильником в руке.
– Я отъеду ненадолго, – предупредила она, натягивая пальто. –Нужно Катю из школы забрать.
Она произнесла это с таким свирепым выражением лица, что Ник против воли прыснул.
– Вот так посмотришь на людей и своих детей не захочется заводить.
– Да это Дима… – Громова резко махнула рукой. – Не важно. Я быстро. Не уходите отсюда, пока я не вернусь.
С этими словами она выскочила за дверь, взмахнув по воздуху полами пальто.
Ник посмотрел ей в след. Марта была эффектной девушкой, и от того только непонятнее было, как она вышла замуж за Жгутикова. Уже одна фамилия характеризовала его, как человека с маленькой буквы, непритязательного и скучного. Чародею доводилось встречаться с Димой, и это окончательно укрепило его в своем мнении.
