Укротитель тьмы. Part 2 - страница 18

Страбонский по-гамлетовски печально вздохнул:

– Нужно быть современнее Миша. Сейчас говорят, что ключ к власти над миром – это информация и Интернет. Я же пошёл дальше. Пока еще общество слишком мелко плавает, чтобы понять: магия – это реальная сила. И тот, кто владеет ей, владеет если не всем, то многим. Я всегда говорил тебе, что нужно быть менее консервативным. – посоветовал он дружески. – Не зря же меня зовут Пророком. Прав я или нет, говоря о магии?

Чародей, нахмурив брови изучал содержимое коробки, но периферией зрения заметил выжидательный взгляд Вячеслава Леонидовича.

– Совершенно. – этого отрицать было нельзя при всем желании.

Как раз-таки потому что магия действенная сила, хорошо, что сверхъестественные существа создали для себя отдельный мир, иначе… все могло бы быть по-другому. Права в каждом поколении людей появлялись дельцы и умники, которые осознавали сей факт, точно также как Страбонский. И тогда они либо становились великими гениями, либо ужасными диктаторами.

– Ну, что? Что там? – нетерпеливо выглянул из-за плеча чародея Вяземский.

Ник прикусил губу. Он еще сам не знал точного ответа. Внутри коробки горела толстая свеча из черного воска. Наверное, раньше она была больше раза в три, о чем свидетельствовал расплывчатый огарок, который залил дно коробки воском. Плотное днище было расчерчено магическими символами, накарябанными обычной шариковой ручкой. Ник даже фыркнул. Ох уж это упрощение традиций. Подставкой для свечи служил череп небольшого козла. Переизбыток воска вылезал через его глазницы, засыхая на витых рогах. Под ним уде черной тушью был выведен знак Бафомета. Перевернутая пентаграмма с тремя вершинами, указывающими к низу, являлась символом Сатаны. Именно из-за него все непросвещенные стали незаслуженно ассоциировать любую пентаграмму с черной магией.

Но здесь все было на очевидно. Ник быстро заметил, что свеча не чадила. То есть от нее вообще не исходило никакого дыма. Значит она была не столько настоящей, сколько имела сакральное значение для ритуала.

Подтверждением тому являлся и тот факт, что на сильнейшем прибрежном ветру, язычок пламени на фитиле даже не колебался, хотя должен был давно потухнуть.

Чародей осторожно провел над огнем рукой. От свечи шел могильный холод, лишенный всякого тепла. Под конец самые подушечки пальцев прострелило острой болью. Ник отдёрнул руку. Лишне подтверждение тому, что это чёрная магия. Так называемые белые маги, не привыкшие работать с такими агрессивными материями, или отучивающиеся черные, как правило довольно отчетливо ощущали этот контраст сил.

Игнорируя пытливые взгляды Вяземского, чародей обернулся к Страбонскому:

– В воске кровь?

Пророк, чуть помедлив, кивнул.

– Наталья Геннадьевна сказала, что это самый точный и проверенный способ.

Архангел сделал почти незаметный шажок к старому товарищу, но Евгений кончиками пальцев коснулся локтя босса.

Ник заглянул обратно в коробку стараясь не обращать внимания на требовательные взгляды присутствующих. Чародей пытался сосредоточиться на знаниях, которыми располагал в области проклятий. Надо было увериться, что все необходимое для снятия проклятия на месте, потому что второго шанса уже не будет. Ответственность сдавила виски и Ник стиснул пальцы на краях коробки. Символичный предмет, отождествленный с жертвой, магический круг, символы, материал…

Чародей развернулся к Вячеславу Леонидовичу и требовательно протянул руку.