– Я перезвоню, – и сбросил.
В ушах звенело, дыхание только возвращалось к нормальной частоте. Рон присел на корточки, закрыл голову руками и уставился в пол. Мир вокруг кружился, казалось, он вот-вот упадёт и улетит в открытый космос, лишившись опоры.
– Всё хорошо, Роуэн? – женщина присела рядом и коснулась его лопаток. В ответ он отрицательно покачал головой.
– Ты не Рональд? – спросил Уилл. Женщина махнула рукой в его сторону, прося не мешать. Если бы Рон не был в таком состоянии, то объяснил, что даже его сокращённое имя пишется несколько иначе, чем обычно2.
– Потом. Попробуй объяснить всё с самого начала. Пойдем, присядем, я заварю тебе чай, – она начала подниматься и потянула его за локоть за собой, а затем, не отпуская, повела в комнату. Рон послушно поплелся за ней, Уилл следом, прикрывая за собой дверь.
В темной по тонам комнате пахло благовониями и маслами. Парни сели на софу под окном. Рон, неловко перебирая ногами, перед этим запнулся об ножку стоящего рядом кофейного столика, подвинув его с места. Уилл, шедший следом, носком подвинул столик обратно и сел рядом, неровно вздыхая и оттягивая ворот футболки, словно ему было то ли очень жарко, то ли тяжело дышать. Женщина мельтешила перед ними, цокая каблуками, её темные кудри подлетали от каждого движения. Она поставила перед ними очень милые фарфоровые чайные пары, разливая по ним ароматный травяной чай из не менее милого чайничка. Рон посмотрел на свою кружку с недоверием. Он не любил горячий чай, к тому же здесь было всего на два глотка. Какой в этом смысл? Женщина посмотрела на Рона и подвинула пару ближе к нему, настаивая, чтобы он выпил. Он осторожно поднял маленькую кружку, фарфоровая ручка впилась в пальцы, держать её было неудобно. С любопытством покосился на Уилла, желая узнать, как человек с руками больше справится с такой мелкой посудой. Однако, вопреки ожиданиям, он поднял кружку очень ловко и спокойно, отпил. Рон посмотрел на гладкую поверхность жидкости и рассмотрел своё отражение. Встревоженный и разлохмаченный, словно только что пробежал пару кварталов, пытаясь догнать автобус. Он сделал один большой глоток, горло обожгло. Поморщился, а потом шумно выдохнул почти весь воздух из легких. Со вздохом пришло облегчение, невидимые тиски, сжимающие голову и грудь, наконец, отпустили, мысли стали яснее, а дышать стало намного легче. Вместе с облегчением пришла и усталость.
– Стало лучше? – спросила женщина, усаживаясь на табурет с противоположной стороны столика. Рон кивнул и сделал второй глоток, а потом поставил кружку обратно на блюдце, прикрыв глаза. – Тогда рассказывай.
– Я разговаривал со своей подругой. Она живёт напротив. Напротив моего дома, в смысле, в Санта-Монике. Сказала, что увидела возле моего дома человека с противогазом на голове. А потом это подошло к её дому и смотрело на неё через окно. И тут она резко все забыла. Она либо не понимает, что я у неё спрашиваю, либо притворяется, либо… Я ничего не понимаю, – слова лились из него потоком, он не мог сделать паузу, говорил и говорил, пока не закончились мысли.
Все трое молчали, переваривали сложившуюся ситуацию. Уилл монотонно стучал пальцем по чашке, пока женщина не отобрала её у него и не поставила на стол. Рон смотрел на свою кружку, скрестив руки на груди.
– Не переживай, котик, – ласково заговорила она. Рон поднял голову и недоуменно посмотрел на неё. Ему было не по себе от её ласкового прозвища и тона. – Я поговорю с остальными. Мы обязательно что-нибудь придумаем.
