Да, черт бы его побрал, это совсем не то, что она ожидала. Бут был чертовски прав, не позволяя им перейти грань. Ставки слишком высоки, рано или поздно один из них умрет, и батлер уверен, что это будет не он.
«Убивать его будет больно», – мелькает в ее голове пронзительно ясная мысль, и горько сглотнув, Кая обреченно соглашается.
– Все в порядке? – заметив что-то на ее лице, он мягко подхватывает Каю за подбородок, внимательно заглядывая в глаза, и его неугомонный член внутри нее снова начинает набухать.
– Я выдохлась. Прости. Мне нужно поспать, – вымученно кивает Кая, отводя взгляд.
– Окей. Спи, а я в душ, – пожав плечами, он скатывается с нее на другую половину кровати. – Я разбужу через час, – сообщает, прежде чем соскользнуть с раскрученной постели.
– Разбуди раньше. Мне тоже надо принять ванну, но не сейчас… – вяло бормочет она, наблюдая, как голый языческий бог бодрой походкой направляется в душ.
* * *
Она просыпается в наполненной душистой пеной ванне из цельного горного хрусталя. Кая оценила ее еще, когда принимала душ в прозрачной кабинке, но забраться внутрь не решилась. Времени Бут дал ей в обрез, хотя, как оказалось, никакой необходимости в спешке не было. Просто кто-то очень хотел казаться большим и злым господином.
И вот сейчас она лежит в этом рукотворном произведении искусства, в не огранёнными краями, подчеркивающими естественную красоту и форму мерцающего кристалла. Мягкая пена скрывает ее тело почти до подбородка, теплая вода успокаивает и расслабляет ноющие мышцы, в воздухе витают пьянящие ароматы тропического леса и спелых фруктов. Такой релакс и нега, что лень даже пошевелиться.
Легкая блаженная эйфория испаряется ровно в тот момент, когда Кая замечает сидящего на краю ванной Бута, сосредоточенно наблюдающего за ней привычно нечитаемым взглядом. Сдержанная улыбка, строгий костюм, рубашка, застегнутая до самого горла, идеально лежащие волосы. В нем ничего не изменилось, все тот же циничный самоуверенный засранец с завышенным самомнением, кучей секретов и таинственных планов. На бесстрастно-красивом лице ни тени усталости, ни проблеска живых эмоций, ни одного намека на ту дикую вакханалию, которой они предавались в спальне несколько часов подряд. Словно ничего и не было. Может, так и лучше? Вычеркнуть, забыть и выживать дальше…
– Не удалось мне тебя удивить? – она все-таки рискует задать провокационный вопрос, чувствуя себя в это минуту особенно уязвимой. Еще час назад была желанна и интересна, а сейчас уже нет. Обидно, но не смертельно.
– Ты так опешила от свалившегося на тебя счастья, что не успела как следует продумать свою удивительную концепцию. Мы спишем это на эффект неожиданности, – ухмыляется батлер, выдав на удивление длинную речь.
– Мог бы соврать, – обиженно сопит Кая, переводя взгляд на торчащие из пены коленки. Синие, блядь.
– Это не я, – продолжает веселится Бут.
– Я помню, что не ты, – еще больше помрачнев, она погружает колени под воду. – Но сценарий твой.
– Вылезай, пчелка, у нас на повестке план ликвидации твоего бывшего, – Бут резко встает и протягивает ей полотенце.
– Никакой он не бывший, – фыркает Кая, поднимаясь из душистой пены и быстро прикрывается предложенным полотенцем.
– Тебе видней, – не спорит батлер, кивая на стопку одежды, аккуратно сложенную на одном из шкафчиков. – Как будешь готова, выходи. Мы с ждем тебя в гостиной.
