Постучали в дверь. Пришлось вставать. Накликал, подумал Эмрис, потому что за дверью был Хенрик. Мокрый. Какая нужда была вспоминать про студентов?..
–Привет, – сказал Хенрик, – Можно?
–Входи, – вяло ответил Эмрис.
–Там дождь.
–Знаю.
–Можно я посижу, пока не закончится?
Хенрик был последним человеком, которого Эмрис хотел бы видеть сейчас и в принципе. Гостей в этом доме вообще никогда раньше не было, и никаких причин нарушать этот порядок не было тоже. Но почему-то он не говорил об этом. У Эрики было право на личную жизнь.
–Сиди. Но я тебя развлекать не стану.
Но Хенрик уже стаскивал ботинки, не обращая внимания на отсутствие у Эмриса энтузиазма по поводу его визита. И продолжал весело стрекотать, но Эмрис не прислушивался.
–А у меня вот что, – объявил Хенрик, доставая из рюкзака бутылку белого вина и большой кусок сыра.
–Уже лучше, – кивнул Эмрис.
Он принёс из кухни стаканы, доску и нож, разыскал в шкафчике пачку грецких орехов и яблоко. Выдал Хенрику старинный штопор. Сели в комнате прямо на пол перед низким столиком, Хенрик открыл и разлил вино.
–Ну давай, – сказал Эмрис и отпил полстакана.
–Давай.
Хенрик был приучен пить по правилам. Наверное, он из хорошей семьи, подумал Эмрис. Красивый, порода видна, и воспитан, с пустыми руками не приходит. После половины второго стакана Хенрик спросил:
–Можно, я включу пластинку?
–Да, – сказал Эмрис, – Система там.
Пока тот радостно возился с системой, Эмрис отрезал себе сыра. Потом раздавил в пальцах и съел орех. Заиграла музыка, Хенрик вернулся на место.
–О, как ты это? – парень уставился на руки Эмриса, безотчётно ломающие следующий орех.
–Так…
Эмрис произвёл показательную казнь ещё нескольких орехов, Хенрик завёлся и сам попытался повторить. Не получилось, только пальцы намял.
–Наверное, есть секрет, – заключил он.
–Долгие годы тренировок.
Послушали музыку, допили вино и прикончили сыр. Эмрис встал и глянул в окно.
–Дождь всё идёт.
–Не люблю дождь, – сказал Хенрик.
Эмрис задумчиво посмотрел на его румянец и блестящие глаза, протянул руку, взял парня за запястье и сказал:
–Раздевайся.
–Что? – оторопел тот.
–Раздевайся, придурок! – прикрикнул Эмрис, явив звучный голос, противиться которому было невозможно.
Хенрик потрясённо хлопал ресницами. Такого подвоха он не ожидал. Но Эмрис внезапно переменил своё мнение:
–Вставай, живо.
И потащил его в ванную.
–Быстро снял с себя всё, быстро в душ и быстро на выход.
Отвернул краны и настроил горячую воду. Развернулся к Хенрику.
–Помочь?!
–Не надо, – выговорил тот и принялся расстёгивать ремень.
Затолкав его в душ, Эмрис забрал одежду и вышел из ванной. Все было насквозь мокрым. На ковре темнело пятно.
Эмрис не понимал, какая скромность велит молчать, когда ты промок до костей в такую погоду и уже начался озноб. Зайти в гости – нормально, а попросить просушиться – уже нет? Он достал бутылку красного вина, ром, сахар и пряности. Поставил на огонь джезву и принялся варить глинтвейн.
–Какого чёрта ты ещё там делаешь? – крикнул Хенрику, потом пошёл проверять.
Хенрик просто не мог выйти из ванной без ничего. Меня-то что стесняться, подумал Эмрис. Дёрнул из стопки мохнатую простыню, кинул парню. Тот сразу обмотался так плотно, словно это могло защитить его от всех мировых проблем. Эмрис отвел его в спальню и подтолкнул к кровати.
–Под одеяло, живо.
И ушёл в кухню. Согрел стакан, налил глинтвейна, попробовал. Когда он вошёл в комнату, на него испуганно таращились два растерянных синих глаза.
