После их отъезда Ульяне стало тоскливо. Неужели ей никогда не удастся найти взаимопонимание с дочерью? Что сделать, чтобы достучаться до нее? Все предложения вместе поиграть или заняться чем-нибудь другим отвергались. Панова считала, что девочка замыкается в себе, закрывается в комнате, как в скорлупе, не понимая, что сама этому способствует. И еще большой вопрос: чья скорлупа прочнее.
Виктор позвонил в дверь в два часа дня. На пороге стоял мужчина крепкого телосложения, в форме, чуть старше тридцати лет. Светлые волосы отливали золотом, а карие глаза внимательно изучали хозяйку дома. Надолго оставаться он здесь не намеревался. Держался немного развязно, но не нагло.
– Капитан Савенко, – представился он и сразу перешел к сути визита. – Показывайте ваши секретные документы.
Ульяна провела его в кабинет и открыла сейф. Деньги она догадалась сложить в пакет и спрятала в своей комнате, испугавшись реакции милиционера на такое количество купюр. Не станет ведь он обыскивать дом.
– И ствол имеется, – он тоже сразу обратил внимание на пистолет. – Легальный?
– Не знаю, – посмотрела она испуганно.
– Сейчас проверим.
Он без лишних церемоний начал разбирать бумаги и нашел разрешение на хранение огнестрельного оружия.
– Хорошая новость: одной проблемой у вас меньше. Оформим изъятие, пока будет храниться в отделе. После вступления в наследство планируете на себя регистрировать?
– Что? – она никак не могла понять, о чем он спрашивает.
– Пистолет, конечно.
– Я? Мне?.. Зачем? – от волнения она стала запинаться.
– Имеете право.
Ульяна отрицательно покачала головой.
– Понятно, – Виктор утвердительно кивнул. – Можно продать.
– Кому? – она представить не могла, как и где покупают оружие.
– Ладно, решим. Тут еще надо разобраться, может, на нем уголовка. Какие документы надо посмотреть?
Панова достала пачку из сейфа и протянула ее Савенко. Он долго все изучал. Изначально планировал скорей закончить, но приступил к чтению и провозился больше часа, кое-что перелистывал не один раз.
– Прямых указаний тут нет, одни намеки. Твой муж не дурак, чтобы сам себя подставлять, – он резко перешел на «ты», видимо, посчитал, что, проштудировав информацию о подвигах мужа, узнал и жену достаточно хорошо для этого. – Даже самому надежному сейфу нельзя доверять на сто процентов. В любом случае, я это забираю.
– И что теперь? – спросила она с тревогой в голосе.
– Составим протокол. Оформлю как вызов на дом.
– Вы меня арестуете? – задала она наивный вопрос.
– А есть за что? – его испытующий взгляд еще больше вгонял в страх.
Пока Виктор читал документы, Ульяна наблюдала за ним. Сосредоточенный вид капитана она расшифровала для себя как недобрый знак. С тех пор, как она нашла компромат на Игоря, появилась навязчивая идея, что и ее могут обвинить в причастности к его противозаконным делам.
Савенко по долгу службы нередко приходилось видеть испуг в глазах людей, но такой паники не мог припомнить. Это было похоже на ужас загнанной в угол жертвы, которая даже не поймет, в чем заключается ее вина, но, скорей всего, не посмеет оказывать сопротивление. Он испытал странные чувства: помесь сочувствия с иронией и насмешкой, желанием посмаковать ее состояние, поэтому и задал свой вопрос, продлевающий ее ощущение неопределенности.
– Успокойся, – сжалился, наконец, но слова он произносил нарочито грозно. – Тебя никто и ни в чем не обвиняет, но давать показания в качестве свидетеля придется.
