− Опять кого-то подцепила! Ведь договорились идти домой вместе. Ох, допрыгается моя сестренка!
− Извини, Никита, но мы тоже уходим. – Вадим прямо посмотрел другу в глаза. − Танцевать Настя больше не может. Пойдем потихоньку домой.
− Да, конечно. Я немного задержусь, одну девушку хочу проводить. Здесь недалеко. Знать бы только, где Наталья. Ладно, пока!
И он ушел. А Настя с трудом натянула сапоги, и, прихрамывая, направилась в гардероб.
Выйдя на улицу, они остановились от неожиданности: на город опустился густой-прегустой туман. Свет фонарей с трудом пробивался сквозь его плотную пелену, на расстоянии нескольких метров уже ничего не было видно. Размытые силуэты прохожих двигались, как в замедленной съемке, и автомобили непрерывно гудели, предупреждая друг друга.
− Как же мы домой дойдем? − растерялась Настя. − Ничего не видно!
− Сориентируемся, − успокоил ее Вадим. − Держись за меня, старого туриста. Так что у вас опять приключилось, если не секрет? Чем тебя подруга снова расстроила?
И Настя рассказала про знакомство с Борисом, про их встречи и его арест. Только о поцелуе умолчала.
− Он тебе нравится? − помедлив, спросил Вадим.
− Нет, совсем нет! Но мне его очень жаль. Понимаешь, Борис простой парень, может, не очень умный, но не подлец − это точно. Не мог он так поступить. Очень хочу ему помочь, но как, не представляю.
− Настенька, а ты на сто процентов уверена в его невиновности? Насколько я понял, ты и виделась с ним всего несколько раз. С кем он дружит, как проводит свободное время? А если ты в нем ошибаешься? Может, пусть лучше в этой истории разберутся те, кому положено? Тем более, что у тебя к нему ничего нет.
− Наверно, ты прав, − согласилась Настя. − Но у меня такое чувство, будто он ждет от меня помощи. Ведь не зря Сережа с Натальей поделился, − знал, что она мне расскажет. Может, Борис его просил об этом?
− Но что ты можешь сделать?
− Не знаю. Может, для начала с папой поговорить? Он ведь заведует кафедрой, − у него всякие студенты учатся. Может, у кого есть родители из милиции.
− Что ж, попробуй. Хотя я бы не советовал. Думаю, у твоего отца своих проблем хватает, − у кого их нынче нет. Ладно, был бы этот парень вам близким человеком.
− Но ведь должен же кто-то за него заступиться? Нельзя же так! А если со мной беда случится и все отвернутся, − каково мне будет? Ты только представь!
− Нет, не надо, не пугай меня. С тобой ничего плохого не должно случиться! Но я прошу: если тебя что-то тревожит, делись со мной. Хочу, чтобы ты считала меня своим другом, настоящим другом, хорошо?
− Хорошо, − улыбнулась Настя, − спасибо тебе. Ты такой добрый!
За разговором они незаметно добрались до Настиного двора. Туман стал еще гуще, − свет фонаря почти не пробивал его. Они остановились у ее подъезда и постояли некоторое время, молча.
Он решает, можно ли меня поцеловать, вдруг поняла Настя, еще подумает, что я только этого и жду. Надо прощаться. Но как не хочется!
− Я пойду, − нерешительно сказала она.
− Как нога? Болит? − участливо спросил он.
− Да я как-то притерпелась. Но немного печет.
− Обязательно помажь «Спасателем». У вас есть?
− А что это?
− Мазь такая − сразу боль снимает. И заживет намного быстрее.
− Впервые слышу.
− Давай я в аптеку сбегаю, куплю. Она меня не раз в походах выручала.
− Ой, мне неудобно тебя утруждать!
− Ничего, я быстро.
Он проводил ее до двери и убежал. Дома никого не было. Настя зажгла свет и разулась. Нога выглядела угрожающе: огромный пузырь и краснота вокруг. Она протерла водянку одеколоном и осторожно проколола иголкой. Из отверстия вытекла желтоватая жидкость, и стало легче. Вскоре прибежал Вадим. Настя помазала болячку белой, пахнущей травами мазью, и боль сразу утихла.
