Улыбки тёмного времени - страница 30

Она открыла глаза. В окно палаты светило солнце. На тумбочке вибрировал её телефон. Экран настойчиво мигал, показывая одно слово «Алексей».

«Счастье есть! – подумала Лариса. – Но всё начинается с радости!» – и, светясь от того и другого, взяла трубку.

Светлана наблюдала за своей подопечной и видела труд, борьбу, любовь, а ещё огромную усталость. По лицу пробегали судороги, и чистый, красивый лоб покрыли бисеринки пота. В глазах её стоял немой, но красноречивый вопрос «когда уже!?» Светлана взяла её за руку и продолжила мягко руководить процессом, продышивая каждую схватку вместе с рожаницей. Свободной рукой акушерка массировала будущей маме низ спины и крестец, приговаривая, что ещё совсем немного, и главная встреча её жизни состоится. Рожаница извивалась, принимала разные позы и крепко стискивала руку Светланы. Та терпела и продолжала дышать вместе с подопечной. «У девочки крепкая хватка, значит, силы ещё есть – это хорошо!» – как бы мимоходом отмечала она про себя. Проходило, отпущенное природой время, и, как казалось, на последних ресурсах являлась миру новая жизнь. Громкий, возмущенный крик возвещал о её приходе. И уставшая, но счастливая родильница, потрудившаяся на славу, обессиленно опускалась на подушки. Принимая на руки своего самого родного и близкого в эти минуты человека, она трогательно прижимала его к груди и гладила по крошечной, гладкой головке. Светлана всегда украдкой плакала, дождавшись этого сокровенного момента, повторяющегося снова и снова, в новых жизнях и судьбах.

Её работа была тяжелой и лёгкой одновременно, потому что была наполнена до самых краёв ответственностью и радостью. Светлана была акушеркой, принимающей домашние роды у тех, кто был здоров, осознан и понимал, на что идёт. Или же у тех, кто просто не успевал доехать до ближайшего роддома. Она узнавала будущих мам за несколько месяцев до радостного события и всегда успевала привязаться к ним, проникнуться их жизнью, ожиданиями и страхами. Впрочем, после родов Светлана не покидала своих подопечных, работая и патронажной сестрой, и маминой помощницей, а чаще просто утешительницей. Домашняя акушерка видела женщину в расцвете её материнства, наблюдая, как та плавно распускалась, подобно бутону цветка, и давала новую жизнь. Это был одним из главных смыслов Светиной жизни.

Но самым главным смыслом её существования, конечно, были её собственные трое детей: двое школьников и дошколёнок. Свете часто приходилось разрываться между своими кровинками и чужими детишками, ждущими её помощи. Но всё же рядом был муж, пусть и со вздохом принимающий эстафету. Он был человеком творческой профессии и очень сокрушался, когда кто-то нарушал его творческий процесс. Однако он никогда не отказывал Светлане, в какое бы время суток она ни пришла к нему с акушерским чемоданчиком. Муж обнимал её, выслушивал ценные указания про детей и принимал командование домом на себя, на время откладывая свои творческие амбиции в верхний ящик стола.

Светлана спешила на помощь, зная, что одно её присутствие успокаивает рожаниц и настраивает их на самый естественный, но такой нелёгкий труд в жизни женщины. И когда всё разрешалось благополучно, акушерке казалось, что она свидетель чуда, свидетель двух рождений: рождения человека на свет и рождения женщины как матери.

Радость обыкновенного, природного волшебства, благодарность подопечных, счастье и любовь, которые они излучали в эти неповторимые моменты, наполняли Светлану и давали ей ощущение такой неизбывной радости и своей значимости, что она невольно начинала вся светиться и охотно делилась своим светом со всеми вокруг. Ради этих моментов она и оставалась в своей профессии, хотя вполне могла бы со своим высшим медицинским образованием и опытом преспокойно сидеть в какой-нибудь частной клинике и получать большую зарплату с меньшими рисками и душевными затратами. На это неоднократно намекал её муж, волнующийся за здоровье и общее благополучие их семьи. Но все его аргументы разбивались появлением Светы дома после принятия очередных родов. Она буквально впархивала в квартиру, с каким-то особым усердием обнимала и целовала всех вокруг и бросалась готовить что-то невероятно вкусное. После семейной трапезы, будь то завтрак или поздний ужин, Светлана снова обнимала всех и уходила спать в обнимку с телефоном: вдруг она снова понадобится и нужно будет срочно лететь на помощь. Дети тихонько мыли посуду и весело переговаривались меж собой. Сытно и вкусно накормленный муж уходил творить, и все его созидательные процессы переживали особый взлёт. Свет его жены согревал и направлял его. Поэтому говорить ей о смене работы он больше не решался. Ведь если все счастливы, зачем что-то менять?